ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
"Все дороги ведут в храм."
- Оружие, наркотики, икру - везём?
- Мечем! - Соловьёв вывалился из душного авто и протянул документы.
- Не понял.- круглолицый гаишник в жёваной потной гимнастёрке угрожающе насупился.
- Икру - мечем. Баклажанную. Жара, командир...- примирительно пояснил Вовка Корчунов,протирая очки носовым платком.
- Кэвээны будете там - в Москве хохмить! - зло сощурился гаишник- казах, возвращая документы.
И от этого прищура его маленькие узкие глаза стремительно деформировались в глазкИ. Картофельные.
- Багажнику надо открыть. Кого везём посмотреть...
- Да никого не везём. Себя вот никак не довезём. Одни круглики оваликовые и везём...- загадочно произнёс Соловьёв и тут же получил тычок под рёбра от Ленки, вышедшей из машины.
- Игнат, мы тут зажаримся заживо в степи, как в микроволновке. Открой ему багажник!
- Где? - вконец рассердился казах.
- Багажник где? - изумился Игнат.- Да в заде, командир.
- Круглики где? - неожиданно тонко взвизгнул гаишник и навис над Соловьёвым грозовой тучей. - О - валиковые.
- А-а-а...Вот.- Игнат распахнул багажник и похлопал по горячему боку полосатый арбуз. Потом зачем-то потрогал грязный выступ выхлопной трубы- Самец, однако...
- Кто?- вытаращил глаза казах-гаишник.- Арбуз?
- Автомобиль, командир.- вздохнул Соловьёв.- Мы уж поедем, а?
Он с тревогой посмотрел вдаль. Там, у горизонта, тучи уже соперничали цветом с сизой от пота, потемневшей гимнастёркой гаишника.
И уже отъехав на безопасное расстояние, Игнат высунулся из окна и заорал в сторону запылённого поста ГАИ-
- Все татары кроме я !
- Не татары, а казахи, неуч. Мы почти на границе с Казахстаном и аборигены здесь сплошь узкоплёночного типа.- заметил Вовка Корчунов.
- Ну вы, гомофобы, заткнитесь. Гроза на горизонте, а мы ещё ни одной деревни не проехали, не говоря уже о магазине...- усмехнулась Ленка.
- Кто гомофобы? Мы? - возмутился Корчунов, развернувшись в негодовании на 180 градусов.
- Ну да. Человеков ненавистники. Гомо- фобы. Гомо сапиенсов степных не уважаете. ..и боитесь...
Ленка заёрзала на заднем сиденьи и швырнула в меня старой газетой, недолго и бесполезно служившей ей веером -
- Этой вот хорошо. Она родом из печи-духовки астраханской. Ей, поди, и не жарко - дрыхнет...
- Глупенькая, - я неохотно открыла глаза,- что у тебя по физике в школе было? Чем меньше телодвижений, тем...
-Тем девушка ближе к леди!- перебил меня Игнат.- Просыпайся, оппозиция, а то я соскучился уже...
- Соскучкался он, соскурвился...Тебя слушать - себя не уважать.- усмехнулась я.- В карту хоть заглядывал, водила? Мы же за хлебом едем, а не по следам вымирающих сайгаков. Ой, мама дорогая, финалетово - то как... Гроза будет..- я опустила стёкла до отказа.
И ветер тут-же швырнул в лицо горсть песка. По степи запрыгали плетёные мячики перекати-поля. Заныли у просёлочной дороги лысоватые тополя. Или это ветер взвыл с разбойничьим посвистом, заламывая им руки-ветви?
Солнце обречённо взглянуло на нас, будто в последний раз и скрылось за тучами. А они всё пожирали и пожирали ненасытными чернильными пастями выцветшую джинсу неба.
- Пидэрсия какая-то..- встревожился Вовка Корчунов,- Это ж почти диверсия, только хуже- экспансия..Короче, повсеместно на букву "хе"...
- Ну ты, ПетУшка и Кукуш, не нагнетай, прорвёмся! - ответил Игнат и, поймав моё отражение в зеркальце
салона, подмигнул зелёным глазом, как свихнувшийся светофор. Морда лица при этом у него была соответствующая...
А я вдруг вспомнила, как одним нетерпеливым звонком в дверь враз разметало до дна моё тихое болотце отпускного счастья на родине. Его привела подруга и, всучив попутно бидончик с дачной клубникой, торопливо- извиняюще пояснила:
- Валь, я тя умоляю - гости приехали, а у меня на работе завал и гибель Помпеи. Покажи им город и всё такое..Твои ведь теперь земляки- москвичи. Я понимаю, что они тебе ТАМ надоели... Ну выручи, а?-
Она выскочила за дверь под оглушительное "ва-ва-ва" собачки Гуньки и я вдруг поняла- гибель Помпеи не у неё. У меня. Здесь и сейчас.
Гость устало плюхнулся на низкий детский стульчик в прихожей и с интересом уставился прямо перед собой. На уровне его глаз мои голые беззащитные коленки предательски дрогнули...
Усмехнувшись, он поймал на лету захлебнувшуюся в истерике собачонку и сказал тоном учителя биологии:
-Маленькая собачка - большая истеричка! Ну ка цыц, насекомое.
Гунька вырвалась из рук и стремительно забилась под диван. Мужиков она ненавидела.
-А воды мне в этом доме дадут?- он поднял на меня шальные зелёные глаза и по нагловатой его ухмылке я поняла- осмотром первого "объекта" в незнакомом городе он вполне доволен.
Перебравшись на диван, Игнат закинул руки за голову и улыбнулся : - Хорошо у вас тут. Солнце. А в Москве дожди...
Гунька зашкворчала под диваном потревоженным злобным зверёнышем- угрожающе и зловеще...
- Иди сюда, маха...Женщины меня любят!-пояснил мой незваный гость и тут я застыла в дверях с запотевшим стаканом холодной минералки. Как она к нему ползла! Зажмурившись и вереща далеко не собачье "и-и-и-и-и-..", распластавшись,как цыплёнок табака на сковородке, как мятая, песочного цвета тряпочка... Когда она лизнула подобострастно его руку и подставила голое пузико, я не поверила своим глазам. Она? Гунька? Цапавшая почём зря все протянутые к ней руки...безоговорочно пала на спинку,задрав лапки? Потрясающе...
Позже я пыталась анализировать каждый летний день, убитый на этого типа праздным вялошатанием по раскалённому южному рынку и прочим достопримечательностям города. Но все мои мысли забивались сплошными паническими возгласами "да какого хрена" или "чёрт возьми"...
Возмутитель спокойствия не представлял собой ровным счётом ничего. Особенного, по крайней мере. Каждое утро его физиономия высовывалась из окна изрядно поездившей великомученицы "Ауди" и я осторожно - будто боясь расплескать через край своё изумление- добровольно садилась рядом в задрипанный автомобильчик ... Очередная игра в словесный пинг-понг продолжалась.
Где-то совсем глубоко, чутким(животным,что-ли?) нутром, я понимала, что нравлюсь этому Соловьёву- гаду, паразиту, квазиморде и плодожорке в огороде моего спокойствия - человеку с глазами цвета беды..
В первый же день переиначив его фамилию на мушкетёрско-гусарское "Сэ-ля-вьёв" (чем вызвала его узаконенный отныне интерес и бесперебойную сарказменность), я вдруг поняла-сэ ля ви, она и в Африке сэ-ля-ви.. А он, с высоты своих стандартных метр восемьдесят , 27-и лет от роду и вездесущего цинизма, почему-то называл меня одинаково ласково и неповторимо-Люша. Вопреки всем "производным" друзей. Эти звали Вальчонком, Валенком и даже Валькирией.
Кроме Игната из Москвы приехало семейство Корчуновых-Ленка с Вовкой и маленькая трёхлетняя Ксенька.
Где они там все размещались-в заваленной товаром квартире подруги- одному богу известно. Но каждое утро малиновый,как нарыв, автомобильчик Игната залихватски бибикал под моими окнами. И бесплатный цирк продолжался...Почему -то все решили,что мы с Игнатом безумно влюблены друг в друга, а язвительный трёп-всего лишь приятное дополнение к предстоящему апогею.."апофигею"-переиначила я.
Через неделю пыльный, измученный солнцем город,как огромный подсолнух выщелкнул нас загорелыми семечками вон- к реке, Волге. А потом и ещё дальше- на Ахтубу.
Собрав вперемешку гостей столицы и друзей моего детства, лето забросило нас на трёх машинах в нехоженные тополиные леса. Мы встали палаточным лагерем на Ахтубе, близ деревеньки Сазаний Угол.
Угол, он и был угол-две улицы почти пустующих домишек и вечно закрытый магазин. Зато рыбы здесь было валом- и в чистой, по сравнению с Волгой реке, и в браконьерских сетях местных жителей и на наших дилетантских удочках.
- "Ах, Ахтуба!- вопил восторженно лирик-очкарик Вовка Корчунов.- Ах, Астрахань! Арбузно-помидорный-рыбный рай!"
- "Ну да, и комариный-тоже.."- почёсывалась его жена Ленка- существо младое и ногастое,как кузнечик.
- "Нет, ты послушай- Астра-хань...Звезда хана- в переводе с иго-монгольского. В одном названии только...м-м-м-м...шелест-шёпот... Так спелый арбуз разваливается под ножом на сахарную мякоть - Ас-с-тра- х-х-ань... Так сдирается масляная шкурка с просоленной воблы- Ас-с-с-тра-х-х-хань.... Так расцветают в чёрном небе разноцветные фейерверки в День Рыбака - Ас-с-тра-х-хань..."
(продолжение следует)