Было мне тогда что-то около 4-5 месяцев. Это был непростой этап в моей биографии. Я лежал в больнице с тяжелейшим воспалением легких и готовился покинуть этот негостеприимный мир. Невеселые мысли одолевали меня, неспокойно было на душе. Многое не сделано: дерево не посадил, дома не построил, сына не вырастил, в общем, за моими младенческими плечами были сплошные «не».
Общее состояние организма было критическое. На дежурный вопрос моих родителей – «как он?» врачи уже не хлопотали лицом, а только прятали свои трусливые глаза и давали уклончивые ответы. Однако, медсестры продолжали добросовестно делать уколы, забегая ко мне в палату три раза в сутки, чтобы засадить мне в задницу шприц с антибиотиком.
Через неделю я неожиданно пошел на поправку и еще через несколько дней меня на глазах изумленной общественности выписали домой.
Начался мучительный этап реабилитации. Пройдя через ад детской больницы, я постоянно находился в состоянии истерики и вел себя на этой почве весьма брутально: орал, плевался, кусал маму за соски, удушливо пукал. Последствия этой деятельности не заставили себя долго ждать – вскоре у меня вылезла грыжа.
В нашем маленьком, провинциальном городишке народной медицине доверяли безоговорочно, во всяком случае, лечить грыжу в поликлинике считалась моветоном. Поэтому меня не долго думая потащили к цыганке, успешно совмещавшей врачевание с продажей разбодяженого меда.
После небольшой прелюдии, имевшей целью развести моих предков на бабло, цыганка раздела меня и заботливо уложила на диван. Она долго поглаживала меня по розовому пузику, уделяя особое внимание мошонке, нашептывала всяческие слова, а в заключении взяла мой маленький *** в рот и начала его нежно посасывать.
Мои родители, целомудренейшие люди, для которых простая покупка презервативов в аптеке была тяжелейшим моральным испытанием, смотрели на происходящее с ужасом.
Побледневший папа толкнул мамашу локтем в бок и задал риторический вопрос: «Чего она делает, а?». Маманя потеряла дар речи, да и отвечать было излишне: все видели, что их несовершеннолетнему сыну цинично делают минет.
- Это вы зачем??!! – наконец проснулась мама и устремилась к дивану. Цыганка не без сожаления вынула мой *** изо рта, и, блеснув золотым зубом, приказала: «Тихо! Не мешать!».
Я целиком и полностью был на стороне этой милой женщины. Я уже не визжал, не бился в корчах, я тихо лежал на спине в профессорской позе и благосклонно посапывал. Мне очень хотелось ласково потрепать цыганку по смуглой шечке, сказать что-нибудь нежное: «О, да , крошка… вот так… еще!», но в то время я мог только играть пальчиками и гулить….
Все хорошее когда-то заканчивается. Вскоре я уже лежал на руках у отца – спокойный и умиротворенный, мамаша отстегивала цыганке бабло. Возвращаясь домой, мама с папой, хихикая, отпускали всяческие шуточки по поводу того, что их сын стал мужчиной…
Цыганка знала толк в своем деле - грыжа у меня прошла. С тех пор я верю в целительную силу секса в целом и минета в частности. И вас призываю к этому же. Особенно женщин. Заботьтесь о здоровье своих мужчин.
Все