СОННАЯ ПЕСНЯ
Димедрольное похмелье, димедрольное вино,
Очень странное веселье мне судьбою суждено.
Очень странные виденья, очень сонная судьба,
Постоянные сомненья и схождение с ума.
Ни одеться, ни покушать, никого не обольстить,
Самого себя послушать, самого себя любить,
Сам собою восторгаться и себя же уважать,
И с самим собой встречаться и себя потом ругать.
На себя таить обиду, от себя ее скрывать,
Не подать себе же виду, что ругал себя опять.
Сам собою обесчещен, сам собою и прощен,
Если был с собою честен, то собой и награжден.
Две таблетки димедрола - то ли сон, а то ли явь -
Захрипела радиола, заиграл ноктюрн рояль.
Вышли девушки навстречу - пять красавиц, как одна,
Обнаженные их плечи, а глаза - хмельней вина.
Я под музыку рояля фее руку протяну:
- Как зовут тебя? Ты - Майя? Майя, я иду ко дну!
Затихает радиола, успокоился рояль,
Сон без имени и пола увлекает меня вдаль.
Там, вдали, мелькает чудо, там отрава чьих-то глаз,
И во сне теперь я буду вас счастливей в много раз.
Димедрольное похмелье поутру меня возьмет,
Сон мечты приятней хмеля... В жизни все наоборот.
В жизни все грубей и проще, в жизни все оценено:
Есть цена прекрасной рощи, есть расценка на вино,
Цены есть и на красавиц, на красавиц и на фей...
Стоит дорого мерзавец, чуть дороже - прохиндей.
Есть цена на президента, есть цена на палача,
За валюту резидента покупаем сгоряча.
Покупается отрава, покупается любовь,
И дешевая забава, и пылающая кровь.
По червонцу за улыбку, поцелуй - за четвертак...
Только золотую рыбку подкупить нельзя никак.
Но - таблетка димедрола, дальше рыбка не нужна.
Заиграла радиола, грань у яви смещена.
И вдали мелькает чудо, там отрава чьих-то глаз,
И спокоен, словно Будда, я уже в который раз.
Димедрольное похмелье, димедрольное вино...
Очень странное веселье мне судьбою суждено.
СРАВНЕНИЕ
Я к животным неравнодушен,
В каждом сам себя нахожу:
Как котенок, я непослушен,
И как пес, за кусок служу.
Как сайгак, я гоним по полю,
И как заяц, насторожен,
Заключен, как орел, в неволю,
И как лошадь, порабощен.
Взбрыкну, было, лихим мустангом,
Но не терпит судьба коня.
И возложит заботы разом,
Как на буйвола, на меня.
Как осел, я тащу упорно
Непосильных обрядов груз,
Сердце вечным испугом полно,
А в глазах - вековая грусть.
На запрет, на флажки, напрасно
Я пытаюсь прорвать свой бег,
И от этих нагрузок страшных
Я страдаю, как человек.
Но когда я увижу даму,
То готов, кем угодно быть
И за самкою драною самой
И бежать, и лететь, и плыть.
От удачи, павлин безмозглый,
Начинаю обалдевать,
И святые слова, как розы,
Под копыта ее ронять.
Как глухарь, я не слышу шорох
И не вижу стволов ружья...
Остается лишь перьев ворох
От влюбленного соловья.
Ей на веер, на опахало
Или стол подмести крылом...
Слишком часто в любви бывало
Так со мной и любым зверьем.
На запрет, на флажки, напрасно
Я пытаюсь прорвать свой бег,
И стреляет в меня бесстрастно
Не животное - человек
Ручей на перекате очень строг,
Река на перекате, как шальная.
Из множества проложенных дорог
Я худшую зачем-то выбираю.
Иду, иду... Устану - упаду...
Родиться б мне в прощающем году.
А я - в году потерянной любви,
А я - в году растерянной любви,
Растрепанной, но все-таки любви,
Дорогой худшей...
Ноги все в крови...
Иду, иду... Устану - упаду...
Родиться б мне в прощающем году,
В котором множество проложенных дорог
К прощению, конечно, примыкают.
По ним бы я дойти, конечно, мог
Туда, где обязательно прощают.
ЛЮБОВЬ
Я свою любовь оставил
Где-то там,
Где вокзальных площадей
Унылый гам,
Где стоят милиционеры -
На посту,
Где текут немые слезы
По лицу.
Где-то там, на перекрестке.
Трех дорог,
От любви я, как от ноши,
Изнемог,
Положил ее под кустик
Полежать,
А она решила к другу
Убежать.
И ищу ее по свету,
Как дурак.
Вон цветет на той поляне
Пьяный мак,
Вон стоит какой-то фраер
На углу,
Вон хохочут две девчонки на бегу.
Светит солнце, будто нанялось
Светить,
Плохо мне под этим солнцем
Будет жить.
Я замру с мильтоном рядом
На плацу,
Потекут немые слезы
По лицу...
СЕРДЦЕ
Каждый день наводит грусть
Слово тягостное - Русь.
Вроде, что мне? Я не русский,
Я - еврей, простой семит.
Мне что русский, что зулусский,
Ничего не говорит.
Что с того, что я тут вырос?
Что Россия мне дала?
Разве что тюрьму на вырост,
Два обломанных крыла...
Был, как белая ворона,
"Жид!" - мне всякий вслед кричал.
Много разного урна
В жизни я перевидал.
Ну, а все-таки мне грустно,
Очень тягостная грусть:
Уважаю я искусство,
А искусство - это Русь.
Кто бы ни был я - испанец,
Португалец, черт, аид, -
Я не тот пока поганец,
Кто с России убежит,
Где родился - там умру я,
Без России я пустой,
Очень Родину люблю я
Всей семитскою душой.
Потому-то каждодневно
На меня наводит грусть
То, что вечно и нетленно, -
Опечаленная Русь.
ПОПЫТКА ЭМИГРАЦИИ
Россия вновь в огне,
А я ее покинул,
Мне надоели ваучеры там.
Россия снов во мне,
Ее я не отринул,
В душе навечно
Всероссийский гам.
В душе навечно
Всероссийский -холод,
И площадей встревоженных набат,
И бесконечный наш российский голод,
В котором наш народ не виноват.
Я вижу все. Я даже вижу плахи
На площадях!
И палачей при них,
И на ветру
Полощутся рубахи
На депутатах проклятых твоих.
Я вижу как,
Окрашенные кровью,
Несутся псы
На сворке егерей.
Россия, мне
Ты отомстишь любовью
За то, что я
Отчаянный еврей.
Ты за стихи, за гневные двустишья,
Не раз меня на плаху возведешь.
А в Тель-Авиве
Я навечно лишний,
И все мечты
Об Израиле - ложь.
Сюда неплохо приезжать купаться
И тут не плохо можно отдохнуть.
Россия ж - дом,
В который возвращаться
Я обречен...