Совсем один, как перст, как око,
Он над оврагом рухнул ниц.
И чернота разбитых окон
Пугает пустотой глазниц.
Здесь резь в зрачках от листопада,
Здесь за живое, всё сильней,
Останки брошенного сада
Цепляют крючьями ветвей.
Здесь как пожарища закаты,
Здесь больно глубоко вздохнуть,
И ощущение утраты
Игольчато пронзает грудь.
Забыт давно, листвой завален,
Молчит, задумавши своё:
За что заботливый хозяин
Оставил умирать жильё?
Простой ответ теперь утрачен,
Хоть и не трудно подгадать:
Расстрелян, сослан, раскулачен?
Но это дому не понять,
И он молчит. И если ветер
В прорехи залетит с полей,
Нахлынет в дом тоска о свете,
Да детский плач, да запах щей …
И в день, для счастья подходящий,
Он будет нам напоминать
О чём-то страшном и скорбящем,
О чём негоже забывать.
И путник не уйдёт от боли,
Пока в зрачках чернеет дом,
Оставлен не по доброй воле,
В любой стране, в году любом.
1990