почти эпи...
носила под сердцем. любила, лелеяла маленьким.
кровью писала на сгибе запястий: "не будь паинькой".
рисовала локоны чёрным, вороньим пёрышком,
глаза добрые, детские, дерзкие до самого донышка.
целовала, ласкала ладошки с материнской нежностью
милому сонному мальчику с моей внешностью.
обещала быть рядом где нужно и отходить в сторону...
обещала и слабость и силу вложить поровну.
***
- мама, правда, что когда умирают дети
обязательно гаснут звёзды?
(милый мой, родненький... как же поздно
не спать ночей и глотать пилюли. в ответе-
то кто? раздели, разули и положили
так обречённо - впечатали в простынь.
какой же ты маленький, неподходящего роста
и возраста для этой цели... измесили
всю душу. обещают ещё неделю.)
- нет, милый, гаснут не звёзды - гаснут планеты
и миры захлёбываются собственной желчью...
(какой же он бледненький, искривлённые плечи
подушкой...
пусть только дышит. он мне так нужен...)
- мама, а правда, что эти птицы сюда не вернутся?
(птицы? кто-то из нас с ним явно бредит.
только бы не заплакать, не сорваться на всхлипы.
сколько я сделала глупостей. а Господь-то всё видит,
всё знает. нужно было податься в буддизм или к хиппи.
а мальчик-то умирает. весь измучен.
иголки не устоят в обезвоженных ручках.)
- птицы всегда возвращаются, милый.
насыпишь им хлеба немного на блюдце
и, может быть, фрукты сочной и спелой.
они и вернутся.
- мам, а всегда засыпать так страшно?
(за что ж тебе это? по хрупким пальчикам
судороги... и врачи говорят... но мне неважно,
я слишком давно привыкла пялиться на мониторы и датчики.
Господи, как же так? - он мой мальчик)
- ты только не бойся. ладошки под шейку... и баю-баю.
я знаю, что страшно и грустно. но завтра так скоро.
и птица за хлебом вернётся.
и солнце ослепит город.
теплом обернётся холод.
и больше засыпать не придётся.
30 июля 2003