Тлеет звёздочка костра, сторожит ночные тени.
Исходящий паром чайник лижет жёлтым языком.
Стынет бледная луна на ветвей переплетенье,
Охраняемая стадом серебристых облаков.
Как торжественно-тиха даль от края и до края,
Лишь о чем-то плачет ива, наклонясь к речной воде.
Значит, вновь замкнулся круг, и тихонько умирает
Нереально-звездный август в свой последний летний день.
Завтра будет всё не так: берега подернет иней,
Загремит под сапогами лужиц ледяная жесть,
Сдавит сердце грусть-тоска, как от песни журавлиной,
От пронзительно-протяжной, на последнем вираже.
Осень, опытный маляр, заиграет пёстрой кистью,
И кармину с позолотой, не щадя, плеснет округ.
Закружится в синеве стайка первых жёлтых листьев,
И рябиновое пламя разгорится на ветру.
Сквозь осиновый колок, опаленный красным кантом,
Деловито и неспешно старый лис нырнет в туман;
Разрывая тишину, взвоют гончие дискантом,
От простора и азарта опьянев, как от вина.
Вспыхнет призрачный закат, по-сентябрьски багровый,
Поползут к востоку тучи, как тревожные дымы,
Растечётся по полям запах пороха и крови,
И морозный запах снега наступающей зимы.