Отгорели мосты…
Отпылали малиновым пламенем,
Как осенний закат позабылись в тумане весны,
Мы с тобою живем по неписаным правильным правилам
Друг от друга укрывшись в различных районах страны…
Но к исходу июня потянет меня как преступника
На единственный берег, к единственной нашей реке,
Где опять расцвели колокольчики, клевер и лютики,
И следы от пожара растаяли в чистом песке…
Я с рассветом уйду к позабытой далекой излучине,
Чтобы в полдень подняться на гребень большого холма…
Столько всякого было, и столько на прошлом накручено,
А река все течет – лишь чуть-чуть измельчала она…
Там сегодня все броды известны и даже провешены,
И стоит у причала громоздкий и желтый паром,
И паромщик на нем – без ехидной хароньей усмешечки –
Просто мудрый старик с очень древним и русским лицом.
Я с угора спущусь. Я о чем-то спрошу у паромщика.
Очень надо узнать, кто затеял такой переезд.
Он глаза отведет, он ответит смешно и уклончиво,
Он зачем-то промолвит «Паром это тоже прогресс!
Ведь его не сожжешь – он один и для всех одинаковый,
И ступив на него, отрезаешь к прошедшему путь.
Как потом ни крутись, он доставит тебя обязательно,
И не даст по пути ни сбежать, ни уйти, ни свернуть…»
Появившись откуда-то, напрочь забыв о сомнениях,
Весь в кроссовках и джинсах и бодрый как вечный трамвай,
Парень лет двадцати вдоль по трапу взбежит без ступенек,
И подастся вперед, и паромщику крикнет: «Давай!»
И паром заскрипит, и паромщик в усильи наклонится,
Вновь решая кому-то простой повседневный вопрос…
А на том берегу – тоже в джинсах и тоже без комплексов
Ждет мальчишку девчонка на фоне подросших берез…
Как сойдутся они! Как обнимутся! Как они встретятся!
Как рутинно войдут в тихий домик на том берегу!
Сразу видно – разлуку они исчисляют не в месяцах,
И любые проблемы решают они на бегу…
Я глаза отведу, сделав вид, что меня не касается…
Буду долго сидеть и курить у уреза воды…
Отгорели мосты… И по-прежнему жизнь продолжается…
И чуть дальше парсека до самой ближайшей звезды…
Май 1985 – октябрь 1987