Мы тихо седеем под белой луной,
И дома пьем водку из бронзовой стопки,
Мы лучшие годы расплавили в топке
Ночных паровозов, спешащих домой.
Мы в тамбуре темном, в холодном купе
Глядим из окна, нас пока еще двое…
А старенький сторож дрожащей рукою
Включает рассеянный свет в КПП.
Он курит безумную «Приму» и дым
Струится в сердца как божественный опий
Несбывшихся грез и наивных утопий.
Мы снова восходим на сонный Олимп,
Где в мутной толпе нам никто не знаком,
Где нас обвивает кустарник колючий…
И там, где в холодных болотистых тучах
Луна застревает кривым колесом.