Луноглазый пастух средь серебряных гор
Собирал одинокое стадо ночей.
Золотым лепестком пробирался как вор,
Увлекал за собой взгляды ветхих очей.
Отворённой калиткой вновь любовница-грусть
Напевала безмолвие песен своих.
Переливчатым хором, словно знал наизусть,
Отзывался ещё ненаписанный стих.
Мириады голов над листами склонясь,
Выводили своих иероглифов шифр,
Промелькнувших секунд выдыхать не боясь,
Отправляли сосуды посланий в разлив.
Безымянный полёт вдоль огромных миров
Совершал невидимкой вопрос-человек.
Увлечённый герой ход основ знать хотел,
Понимая, что мал был отмеренный век.
Бесконечной дорогой желал снова стать,
Разобрать черноглазые лица листов…
Сумасшедших посланий успел суть познать,
Опьянённый созданием новых миров.
Луноглазый пастух средь серебряных гор
Созерцал многоликое сердце любви.
Золотым лепестком пробирался как вор,
Собирал стебли новых побегов с земли.