Когда,- позвольте Вас спросить,- в какое точно мгновение происходит великое и таинственное событие - духовное рождение Вашего ребенка? Нет, нет, поймите меня правильно, я не оговорился. Я хочу знать, когда именно Вы вдруг начинаете воспринимать его не как абстрактную принадлежность туманного будущего, а, наоборот, как реально существующую единицу настоящего? Может быть еще не человек, но во всяком случае и не бесформенная амеба. Когда его существование и возможные опасности ему грозящие начинают по-настоящему тревожить Ваше сознание, а нежное чувство к Вашей жене или любовнице раздваивается или даже вовсе переходит на крохотный живой комочек, которого Вы даже еще и не видели?
Вы, я думаю, согласитесь со мною в том, что это событие не может произойти в момент зачатия или в ближайшее время после него, поскольку реально узнать о происшедшем уже слиянии двух половых клеток и зарождении новой жизни можно, обычно не раньше, чем через пару недель. Но даже и тогда, мой милый друг, ровным счетом ничего не происходит. Вы можете сколько угодно представлять себя в роли счастливого отца. Можете воображать своего ребенка гением, или очередным спасителем человечества от неведомых доселе опасностей, или просто продолжателем многочисленных начатых, но не законченных Вами дел. Можете даже придумать ему достойное по Вашему мнению имя. Незаметность и постепенность происходящих в Вашей жене изменений делают свое дело. Они грандиозны по своим масштабам, но абсолютно скрыты от Вашего глаза. Будничные дела захватывают Вас с новой силой, и только постоянные напоминания окружающих будят в Вас сладко-щемящее чувство предстоящего отцовства. Конечно Вы относитесь к своей жене с большей нежностью, стараетесь оградить ее от излишних неприятностей и огорчений, покупаете ей изредка цветы и виноград. Но скажите по совести, разве это проявление чувств к той искорке жизни, что зародилась у нее под желудком? Конечно нет! Мой юный друг, поверьте, Вы вели бы себя точно также, если бы, например, Ваша жена вдруг заболела длительной, но не очень опасной болезнью. Согласитесь, что Вас в первую очередь заботит именно ее здоровье и настроение, а потом уже задумываетесь Вы о возможных последствиях своих поступков в будущем.
Все это так, - можете Вы возразить, - но тогда, когда внешние проявления беременности моей жены становятся достаточно заметными, я не могу уже не вспоминать о своем ребенке каждый раз как вижу ее.
Дорогой мой, Вы еще слишком юны и неопытны, если полагаете, что сможете беспрепятственно проникнуть взглядом в святая святых - колыбель человеческого рода. На пути туда есть надежный барьер - предел чувственности. И каждый раз, когда Ваша жена позволяет Вам тихонько дотронуться или приложить ухо чуть повыше восхитительного бугорка, Вы не ощущаете ничего совсем, кроме бешеной страсти, распаляемой еще больше сознанием недоступности, темной тайны вечного возрождения жизни, скрытой у нее во чреве.
Ну вот, по-моему я убедил Вас в том, что ребенок Ваш пока еще просто часть Вашей жены, неотделимая от нее ни физически, ни, тем более, в сознании Вашем. Пойдем дальше. Вот он первый раз шевельнулся, и отныне Вы все чаще и чаще отмечаете на лице Вашей жены мгновения тайной радости, или смутного беспокойства, или спокойно-вдохновенного самосозерцания. Но ее чувства Вам пока не доступны. Они преломляются в призме Вашего к ней отношения и неотделимы от него. Ваш ребенок все еще не человек, а только тень, призрак, отсвет далекого выхода на стене девятимесячного туннеля, который пока пройден чуть больше, чем наполовину.
Значит получается, - вздохнете Вы,- что пока я не увижу воочию своего крепкого розовощекого малыша, я никак не могу считать его человеком и любить больше, чем левое ухо своей жены или, скорее, чем ее желудок.
Да, мой дорогой, это так. Но в то же время и не совсем так. Точнее так было со времен Адама и продолжало быть до самого последнего времени. Но наш восхитительный век нашел-таки лазейку в незыблемой цепи логики. Речь идет о недавнем изобретении, внушенном, несомненно, самим дьяволом. Но сначала я позволю себе небольшое отступление, для того, чтобы пояснить Вам необычность ситуации и заодно продемонстрировать косность человеческого мышления.
Все дело в том, что, представляя себе какого-нибудь человека, наше сознание неприменно приписывает ему определенный пол. Без этого любой образ настолько неконкретен, расплывчат и неосязаем, что фактически не может быть признан именно человеческим образом. Как резко выделяет наш глаз в толпе человека, пол которого не ясен с первого взгляда. Как мгновенно изменилось бы наше мнение и суждение о многих и многих художественных произведениях, авторы которых оказались бы не того пола, как нам представлялось сначала. Что, если бы сонаты Бетховена написала женщина, а стихи Цветаевой - мужчина. Воспитанные в нас с детства тонкие психологические различия в вопросах пола не позволяют нам абстрагироваться от него, хотя чаще всего мы этого просто не замечаем.
Вы, я думаю, уже отметили логический пробел в моих рассуждениях и, не дожидаясь продолжения, смысл которого, наверное, уже ясен, можете воскликнуть: - Но ведь все это относится ко взрослым людям и, вполне вероятно, имеет под собой подзознательные сексуальные корни!
Что мне Вам возразить? Представьте себе, что у Ваших очень близких знакомых есть годовалая дочь. Попытайтесь-ка теперь вообразить этого ребенка вне зависимости от его пола. Если Вам это удалось, значит Вы никогда не общались с девочкой достаточно близко и личность ее (а скорее всего и ее родителей) Вас, наверное, не очень интересует.
Итак, будем считать, что я убедил Вас в этом положении, которое, кстати говоря, еще раз подтверждает мои первоначальные выводы. И вот тут-то, казалось бы в самом надежном месте, Вас и меня поджидает неожиданный удар. Изобретенный недавно аппарат позволяет определять пол ребенка задолго до его рождения. Конечно, изобретен он был совсем не для того, однако этот факт не играет ровным счетом никакой роли.
Возникает парадоксальная ситуация. Если отсутствие подобного рода сведений о Вашем ребенке почти перечеркивает возможность духовного восприятия его личности, то, наоборот, практически достоверное знание его пола мгновенно перевешивает все остальные доводы против этого. Можете ли Вы не чувствовать духовной свази со своим ребенком, если знаете наверняка, что это мальчик? Можете ли Вы не представлять по десять раз на дню, каким Вы постараетесь его воспитать и какие из своих лучших черт передать ему в наследство. Родился он уже или еще нет, в общем-то, не играет большого значения. Если Вы отправились в кругосветное плавание, и Вам телеграммой сообщили, что у Вас родилась дочь, то чем это отличается от ситуации когда Вам сообщают то же самое на третьем месяце беременности Вашей жены? Но это еще не все. Человеческое мышление не может успокоиться, пока не проведет всюду четких границ, не разобьет все предметы на круглые и квадратные, черные и белые. Если в одной ситуации мы поступаем так, а в другой эдак, то оно обязательно выдумает промежуточною ситуацию и заставит нас ломать себе голову, пока не подойдет наша очередь.
Представьте себе, что Вам заведомо точно известно, что пол Вашего будущего ребенка определен, и кто-нибудь, например Ваша жена, его знает, а Вы нет ... Молодой человек! Куда Вы? Наша очередь скоро подойдет. Глядите, пришла вторая кассирша.
Москва, 1986