Упырь дизайнера привел в родимый дом.
«Облагородь его своим трудом.
Прутья ивовы расставь,
Икебану в нише,
Как-нибудь меня заставь,
Чтоб я жил потише».
«Я дизайнер, я таковский,
Чего хочешь испеку,
Со башни красной, я с Кремлевской
Звезды вмиг уволоку.
Лыко всякое в строку!
Важный свет из сливного бачка,
Кухонный стол из грибного сморчка –
Словом, в рай из ада,
Если надо,
Местность превращаю,
Восхищенные взгляды
Обещаю».
«Тока, - говорит упырь, -
Ничего тут не потырь,
Солнце село – я на дело,
Углубись в работу вширь».
Намекает солнышко на затеи вечерние,
Закрывают двери бревнышком филиалы дочерние.
Выходят вредины пудрой засыпаты,
Мясо все съедено, и вина все выпиты.
Тихо в Северо-Западном мире,
Небо звезды перебазирует
Дизайнер щелкает по квартире,
Фантазирует.
«Изгладьтесь углы, искривитесь линии!
Из небесной смолы вылейся все синее!
Расходись стена, округлись чаша,
Уйди тишина, приди жизнь наша!
Тута будет у нас – аквариум,
Пусть рыб душит, людей оставит,
Здесь мы отдых глазу подарим,
Рыжий цвет наше солнце славит.
Слишком уж он в работу уперт!
В кабинете пусть будет спорт.
Лютого хозяина отучим от крови,
Душа его задраена, пуста без любови,
Топчите, лучи, кирпичные стенки,
Проливайтесь, ручьи, в ванной на коленки!
Пусть он лют, словно сотня зим –
Выстроим, вытворим, преобразим!»
Так увлекся дизайнер делом –
Кто-то в форточку взглядом смелым
Смотрит, тихо шурша:
«Есть живая душа?
Дева рыжая, дай поближе я
Разгляжу тебя, негодяйка!
Будешь в домике этом хозяйка!»
Наглые глаза,
Смотрит длинноногая, -
«Да я только за,
Справлюсь, ей Богу, я!
Я тут вообще-то так, по пути, -
Воровала в соседней квартире,
Но уж если пригласили зайти,
То буду жить в согласии и мире!
Знаешь, стерва я
В мире первая,
Будь хоть бестия –
Честь по чести я
Всех сложу в штабеля,
Запрошу три рубля!»
Глядя в волос ее рыжий костер,
Ловкие ручки дизайнер потер.
И говорит:
«Приручай, не вопрос!
Пусть помается кровосос!»
Утро всходит над Северо-западным миром,
Упырь приходит довольный пиром.
Капает с клыков,
Потолстел с боков,
Багровый, кровавый,
Темною насосанный отравой.
А навстречу эти оба:
«Сколько вскрылось крышек гроба?
Сколько девушек скосил?
Почему нас не спросил?»
Упырь, взирая на убранство,
Приходит в грусть и постоянство,
Бачок и трепетная ванна
Смятенье будят непрестанно.
К плите он кухонной приник
И молвил: «К злобе я привык!
К невинным жертвам, крови лютой!
Я жил страстями и минутой!
Вот тот таинственный причал...»
На сем он речь свою скончал,
Прильнула дева сладострастно
К его губе кроваво-красной.
А на дизайнерском счету
Зарплата шепчет: «Я расту!»