На бумаге дрожащей рукой
Он в этот момент выводил слова,
А я читал веселый журнал
И едва неприлично не хохотал.
У него были очень грустные глаза,
Он рвал листок за листком,
Что-то не получалось, а я читал
И переворачивал лист за листом.
Он часто откидывался на спинку кресла
И что-то беззвучно шептал,
И вот тут я его заметил
И больше уже не читал.
Я не знал, что мне надо делать,
И нужно ли делать вообще.
Моему соседу через два кресла
Было явно не по себе.
Что он оставил в том тихом
Провинциальном городишке,
От каких страстей улетал в столицу.
Он снова откинулся, закрыл глаза,
И до самой Москвы он, похоже, проспал.
В Москве был ясный, чудесный день.
Самолет сел и буднично и просто.
И я не заметил как в огромной толпе
Растворился этот человек со своим беспокойством.