(Глава из "ПОЭМЫ ОБ ОТЦЕ"
“…Сочи. Лето ласкало загаром.
Штормы сменяли штили.
Рявкнул рупор чёрным ударом:
“Немцы Киев бомбили!”
Кто-то ещё улыбается глупо,
Лёжа у моря на гальке.
Каркает вороном репродуктор:
“Немцы бомбили Харьков!”
Море синее, как на открытках,
Стынут пляжи пустые.
Поезд домой громыхает на стыках:
“Немцы бомбили Киев!”
Тлеет тревожной зарёю восток
В тучах разорванных низких.
Мысль стучится кровью в висок:
“Немцы бомбили Минск!..”
“…Фронтовая осень. Рядом
С нашим ротным блиндажом
Танка чёрная громада –
Борт прорезан как ножом,
Башня снесена снарядом.
Но под днищем есть сухое
Место. Просто благодать.
Ветра нет, и после боя
Можно ночку скоротать.
“…Вьётся листьев вереница,
Тихо падает в траву,
А душа подбитой птицей
Еле-еле на плаву…
Лёд окутывает волю,
Кромки – острое стекло –
Бьют, кромсают, режут, колют.
Сердце болью истекло.
Разъярённою волчицей,
Угодившею в капкан,
Ветер воет и багрится
Алой кровью рваных ран,
Что из туч закатных льётся.
Сумрак ночью мир пленит,
И не верится, что Солнце
Завтра душу озарит…”
…В поле матушка-пехота.
Холод, голод, зной и снег,
Грязь осенняя. До рвоты
Тяжкий крест – один на всех.
Смерть ловила в бранном поле,
Снайпер целил, – не успел.
…И четырежды в неволе
Уводили на расстрел…
“…Что спасало? Бог ли? Смелость?
Просто – мы такой народ:
В жилах пламень, а не лёд –
Очень, очень жить хотелось!
В сорок пятом, после драки,
Мастера заплечных дел
Наседали, как собаки:
– Почему ты уцелел?!!
– Потому, что чуткой птицей
Темной ночкой не уснул
И подкравшегося фрица
Финкой ловко полоснул.
– Потому, что в мир загробный
Мне тогда не вышел срок.
Потому, что не был скромным!
Дрался грамотно и злобно –
Первым нажимал курок!
…Пуля жалит на излёте…
…Наши в поле, немцы в хатах...
Что ни улица – засада.
Погреб – скопище врагов.
Жарко харкал миномётик
По фашистским маскхалатам.
...Бой-дуэль на автоматах
С ходу, с десяти шагов…
Друг по другу с фрицем били…
Очередь – свинцовый шквал!
Немец в бок меня навылет,
Я вражину – наповал…
…Вечер лёг, как серый пепел.
Чувствую, – знобит слегка.
Сгоряча-то не заметил,
Что прострелена рука.
Не запомнил, как случилось…
После боя – чёрт не брат.
Вдруг истома навалилась,
А очнулся – медсанбат…”
***
Госпиталь. Серые стены.
Стоны. Ночной полубред:
“Сделай картошечки, Лена,
С маслицем мне на обед”.
…Лампа коптит маслянисто...
…Искоркой гаснет слеза –
Жалко майора-танкиста:
Ранен в брюшину – нельзя…
…Слёзы сестрички заметил,
Старый хирург фронтовой
Выбил из трубочки пепел,
Грустно кивнул головой.
Спец– не опишешь словами,
Скольких еще он спасёт…
Тихо, одними губами:
“Сделай. К утру он дойдет…”
***
Чёрной кошкой сон подкрался
И улёгся на груди.
Что там будет впереди?
Всё представить я пытался,
Как мой батя жив остался…