Бежала мышка по полю.
Бежала бежала и умерла.
Ну и *** с ней!
Я лучше расскажу о взрывающихся вертолетах.
Они того...взрывались.
И сильно так, и часто.
А назвали все это дело военными действиями.
С перепою назвали. С похмелья.
А как похмелились - то сразу передумали и снова
стали называть взрывающимися вертолетами.
Чушь, конечно. Но за такие слова можно и по физии схлопотать.
Очень даже и просто.
Поэтому я стану рассказывать о кротах.
Хотя как я буду рассказывать о кротах, если я их ни разу в жизни не видел?
За такое безобразие тоже по голове не погладят.
А расскажу я лучше о Елене Моревне. Была, в общем, такая
фря. Чулочки, нос бантиком (или губки - не упомнишь уже). И женишки пристраивались к ней каждый день. Как увидят - так сразу и давай пристраиваться. Кто на сеновале пристроится, кто в лесу. А один (нахал!) даже в опочивальню пролез и так хорошенько пристроился...
С****овалась, короче Моревна. Вечная память ей и могилка холмиком.
И рассказывать-то больше не очем. Так глядишь и буквы переведутся со словами.
Или вот случай был!
Один человек очень любил водку клистирными трубками закусывать. Как возьмет бутылку - так непременно к ней пару трубок прикупит в аптеке.
Его и били уже, и просили, и голодом морили, даже один раз ведро воды с пиявками за шиворот вылили - никак!
А человек говорит:
- Я не люблю когда птицы сквернословят. Мне это по ушам режет. И водка уж больно плохо проваливается...
...ик! - сказал Бубнов и проглотил кусочек фанеры.