Если вы сходите по этой ссылке, то сможете прочесть другой перевод (гораздо более точный), сделанный Евгением Витковским -
http://www.stihi.ru/2003/10/22-807
Аве императрикс
Приливных вод императрица,
О Англия, в конце концов
Ты стала притчей во языцах,
И взгляд твой холодно-свинцов.
Земля как шарик заблистала
Стеклянный, что в твоей руке.
Гроза невиданных ристалищ
Уже сверкает вдалеке.
Воздев хоругви и знамена,
Горячей крови не бледней,-
Войска сшибались окрыленно
При свете дьявольских огней
Всё дальше мчались леопарды,
Хоть погибал в прыжке собрат,
Знакомил с русским авангардом
Не на словах картечный град.
Оставив мрачные пучины,
Оскалив грозные клыки,
Во славу Бога и Отчизны
Английский лев поднял полки.
Немало поломали копий,
Трубит горнист, бегут враги.
Уже среди пуштунских топей,
Идут британские штыки.
Сжимая меч, его в нехватке
Отваги вряд ли упрекнем,
Афганский вождь свои догадки
Все так же строит день за днем.
И вот гонец. От вражьих станов
Несет он весть, и сам не рад,
Что слышал грохот барабанов
У самых кандагарских врат.
Хоть в тех горах полно, по слухам,
Ущелий мрачных и пустот,
Там, коронована разрухой,
Босая Англия идёт.
Уединенный Гималайский
Оплот небесный, грозный страж.
Ты слышишь этот отзвук райский ?
То псы войны приходят в раж.
О Самарканд в миндальном цвете,
Лилейный Бухары цветник,
Купцы, потерянные дети,
Идут в пустыне напрямик;
И в те края до Исфагана
Где благодатные сады,
Идут за кедром караваны,
Влекомы призраком нужды.
В Кабуле, вырванным под пыткой
Признанием, бежит узор
Холодной мраморною плиткой
По дну искусственных озер.
Торговля с руганью базарной
Невольниц - станешь бездыхан -
Когда черкешенку азартный
В подарок получает хан.
Из той свирепой мясорубки,
Где графы лгут ведомостей,
Грустит о беркуте голубка,
И ждет из Индии вестей.
Напрасен смех - пустая поза,
Лишь облака глядят в овраг,
В глаза тому, кто пал бесслезно,
И мертвой хваткой держит флаг.
Но день великих сожалений
Придет потом, когда дитя
К отцу проситься на колени
Начнет, играясь и шутя.
Ей роком послан в наказанье
Был эполет: забыв мольбы,
Кропить горячими слезами
Приметы радостной судьбы.
На безымянные могилы -
Как знак духовной нищеты,
Увы, уже не в наших силах
Cложить бессмертные цветы.
Кто обнесен стенами Дели,
Кто не прошел Афганистан,
Струится Ганг, слуга Империй,
По разнесенным тем местам.
Кто в русских водах пал геройски;
Когда рассеялся угар,
Кого недосчиталось войско;
И тех, кто помнит Трафальгар.
Тревожный сон ему приснится,
Где манит солнечный покой
В могил разверстые десницы.
Твоих молеб напрасен строй.
Посмертное пугает иго
Тех, кто терпел при жизни - крах,
Земля отцов, грядет ли выкуп
Земли, где ждет сыновний прах?
Неси венец, терпи обиду -
Привычно зная наперед:
Отслужат волны панихиду,
И ветер души отпоёт.
Волнами выбросит на берег
Вдовою пущенный цветок,
Чьи поцелуи не успели
Сорваться с губ - таков итог.
Встречай тюремщика салютом,
Галерный раб. Смертей разгул,
Руины высятся повсюду
И всяк берет на караул.
Где флот? Увы, дорогу в гавань
Им не найти, хоть кормчий зряч,
Но море их обрядит в саван;
Волна продолжит скорбный плач.
Любовь как груз неодолимый
Уволокет ко дну. Венец
Всему - бесчувственная глина,
Постылый тлен - всему конец.
Не в благочестии сановном
Должна, готовясь на дыбе,-
Плохая мать, в венце терновом,
Избыть реченное тебе.
И часовой, уняв рыданья,
Узрит, заложник темноты,
Твои объятые страданьем,
Зато безгрешные черты.
Ave Imperatrix
Set in this stormy Northern sea,
Queen of these restless fields of tide,
England! what shall men say of thee,
Before whose feet the worlds divide?
The earth, a brittle globe of glass,
Lies in the hollow of thy hand,
And through its heart of crystal pass,
Like shadows through a twilight land,
The spears of crimson-suited war,
The long white-crested waves of fight,
And all the deadly fires which are
The torches of the lords of Night.
The yellow leopards, strained and lean,
The treacherous Russian knows so well,
With gaping blackened jaws are seen
Leap through the hail of screaming shell.
The strong sea-lion of England's wars
Hath left his sapphire cave of sea,
To battle with the storm that mars
The stars of England's chivalry.
The brazen-throated clarion blows
Across the Pathan's reedy fen,
And the high steeps of Indian snows
Shake to the tread of armed men.
And many an Afghan chief, who lies
Beneath his cool pomegranate-trees,
Clutches his sword in fierce surmise
When on the mountain-side he sees
The fleet-foot Marri scout, who comes
To tell how he hath heard afar
The measured roll of English drums
Beat at the gates of Kandahar.
For southern wind and east wind meet
Where, girt and crowned by sword and fire,
England with bare and bloody feet
Climbs the steep road of wide empire.
O lonely Himalayan height,
Grey pillar of the Indian sky,
Where saw'st thou last in clanging flight
Our winged dogs of Victory?
The almond-groves of Samarcand,
Bokhara, where red lilies blow,
And Oxus, by whose yellow sand
The grave white-turbaned merchants go:
And on from thence to Ispahan,
The gilded garden of the sun,
Whence the long dusty caravan
Brings cedar wood and vermilion;
And that dread city of Cabool
Set at the mountain's scarped feet,
Whose marble tanks are ever full
With water for the noonday heat:
Where through the narrow straight Bazaar
A little maid Circassian
Is led, a present from the Czar
Unto some old and bearded khan, -
Here have our wild war-eagles flown,
And flapped wide wings in fiery fight;
But the sad dove, that sits alone
In England - she hath no delight.
In vain the laughing girl will lean
To greet her love with love-lit eyes:
Down in some treacherous black ravine,
Clutching his flag, the dead boy lies.
And many a moon and sun will see
The lingering wistful children wait
To climb upon their father's knee;
And in each house made desolate
Pale women who have lost their lord
Will kiss the relics of the slain -
Some tarnished epaulette - some sword -
Poor toys to soothe such anguished pain.
For not in quiet English fields
Are these, our brothers, lain to rest,
Where we might deck their broken shields
With all the flowers the dead love best.
For some are by the Delhi walls,
And many in the Afghan land,
And many where the Ganges falls
Through seven mouths of shifting sand.
And some in Russian waters lie,
And others in the seas which are
The portals to the East, or by
The wind-swept heights of Trafalgar.
O wandering graves! O restless sleep!
O silence of the sunless day!
O still ravine! O stormy deep!
Give up your prey! Give up your prey!
And thou whose wounds are never healed,
Whose weary race is never won,
O Cromwell's England! must thou yield
For every inch of ground a son?
Go! crown with thorns thy gold-crowned head,
Change thy glad song to song of pain;
Wind and wild wave have got thy dead,
And will not yield them back again.
Wave and wild wind and foreign shore
Possess the flower of English land -
Lips that thy lips shall kiss no more,
Hands that shall never clasp thy hand.
What profit now that we have bound
The whole round world with nets of gold,
If hidden in our heart is found
The care that groweth never old?
What profit that our galleys ride,
Pine-forest-like, on every main?
Ruin and wreck are at our side,
Grim warders of the House of Pain.
Where are the brave, the strong, the fleet?
Where is our English chivalry?
Wild grasses are their burial-sheet,
And sobbing waves their threnody.
O loved ones lying far away,
What word of love can dead lips send!
O wasted dust! O senseless clay!
Is this the end! is this the end!
Peace, peace! we wrong the noble dead
To vex their solemn slumber so;
Though childless, and with thorn-crowned head,
Up the steep road must England go,
Yet when this fiery web is spun,
Her watchmen shall descry from far
The young Republic like a sun
Rise from these crimson seas of war.