Поскрипывает
время постскриптумов.
Пишем, скрепя уста.
Обернутые крепом манускрипты
хороним, клянем, крестя.
Короста
трухлявых корыст
в душах, окладах душ.
Кара корытных истин,
карма недужных, сорвавших куш.
Собираем каменья
(побираемся, битые).
Время менял неразменных,
где просят милостыню святые.
Бремя корост.
Истец -
и тот иссякнул.
Кто бы надел венец -
так, для порядка?
Время истинных клятв,
поклоны калек-раскаяний
в заплеванный пол, стократ
исслезленный отчаяньем.
Толку что - биться в лед,
если на сердце наледь,
если никто не спасет
тлен. Да будь он неладен!
Если осклизлый путь,
будь он тобой разлизан,
не сможет назад вернуть -
только все дальше к низу.
Время скорбящих жертв -
кара искавшим смиренья.
Жернов свою круговерть
чертит, скрипя мгновеньем.
Вот потому в тиши
и пишем постскриптум.
Во все закоулки души
перьев доносятся скрипы...