я точен только в искусстве любить.
поэтому я – ремесленник. и слово «искусство»
вызывает во мне всегда лишь одно желание – пить.
когда ты молчишь, у неба вкус крови. и оно пусто
от слёз, дождя, от любой влаги,
способной вернуть губам возможность ответить.
я давно родился и знаю, что такое позор шпаги
над головой, даже если это всего лишь играют дети.
игры всё те же.
я сбился со счёта
в повторимости движений женских «любимый».
я стал тонким, не забывая молчания.
кого-то
это делает слабым. перекрывая всё,
снегом признаться – стал необходимым.