Зачем пришел? Ведь мог не навещать,
раз мы с тобой не виделись так долго.
Но ты пришел и знаки на вещах
хвостами замахали, словно доги,
и заходили стены ходуном
и стал весь дом сплошным ходынским полем.
А осознала это я давно -
один из нас другим не очень болен,
не очень сыт или не очень пьян -
не все ль равно - чревоугодье это
или другой оптический изъян,
присущий приблудившимся поэтам.
И вообще - присущ поэтам блуд.
Словесный ли? Скорей всего телесный.
Он не желает даме под каблук!
Ему под дамой, видите ли, тесно!
Но он пришел. Куда его садить?
Моя изба всегда красна углами.
И почками в душе моей сады
проклюнулись и превратились в пламя.
Оно сожжет. Оно испепелит,
как солнце Аргентин или Бразилий.
И нет таких изысканных палитр,
чтобы мое смятенье отразили.
***