* * *
Росли мы на улице,
Вечно в заботах,
И двор воспитал по себе,
На рынок у церкви - туда по субботам,
Сбегались смотреть голубей.
И свистнешь, бывало,
да так что в округе
Шарахнутся голуби с крыш,
И взгляд в поднебесье таращит с испуга
С утра чернопузый малыш.
То Колька, мой друг, на три года моложе,
Но тоже любитель поесть.
Он рос рядом с теткой, кустом придорожным,
А я без отца, Ваша честь.
Питались мы плохо,
у мамы получки
Хватало до новых долгов.
Кормился я рынком, и каждая взбучка
была отпущеньем грехов.
Да, голод не тетка,
не все понимали,
Что хлеб может быть из мечты.
Я помню не стало картошки в подвале,
И маму в слезах у плиты.
Нас пятеро было,- несли нам обноски -
Кто кофточку, кто свитерок.
А Колька? –
Над Колькой склонились березки,
И песни запел ветерок.
Не вынес насмешек и вышел из класса –
Узлы разрубила петля.
И я для него в магазине из кассы
Украл сто четыре рубля.
На них на базаре купил я рубашку -
Он новых - совсем не носил,
Мечтал, что когда-нибудь брат его, Сашка,
Приедет за ним на такси.
Закончилась жизнь.
Мир затер акварели,
И пальцы размяли свечу.
Прошу, Ваша честь,
присудите к расстрелу,
Я так больше жить не хочу.
. . .
Пошел в «малолетку» случайным прохожим.
Для всех мое прошлое мрак.
Российские зоны - мы были похожи
На стайки бездомных собак.
А вот иногда проходя по двору, я
Уставлюсь, любуясь на птах…
Прошло много лет,
я давно не ворую,
Но снится рубашка в цветах.