Предания старины глубокой,
Чем так богат седой Кавказ,
И отголоски жизни той далёкой,
По-сей момент волнуют нас.
Катил Подкумок свои воды.
Шумел на скатах в Бурунах.
И одевал он пеной броды,
То замедлял свой бег в волнах.
Народ веками сильный, гордый,
Давал отпор всегда врагу,
Во время пира и веселья,
Был сбор всегда на берегу.
И миром правил князь суровый,
Тех мест хозяин, господин.
Эльбрус, седой и непокорный,
Крутой был нравом Властелин.
Людей он в трепете держал,
Никто в горах не возражал.
Вокруг народ и шум, веселье,
Был праздник проса, урожай,
И вышла дева к Властелину,
Неся пахучий каравай.
Юна, стройна, трудолюбива,
Тиха по-нраву и красива,
Машука лёгкая, как птица,
Как Ангел, милая девица.
И замер шум, не слышно звука,
В красивом танце вся Машука,
Плыла Хозяйкой пред толпой,
И взгляд её был всем родной.
Сверкая девичьей красой,
Хлеб поднесла Машука князю,
И принял хлеб Эльбрус седой,
Склонив главу пред красотой.
И лился праздник тот рекой,
И в дикой пляске огневой,
Джигит любой готов плясать,
Себя пред девой показать.
И за один случайный взгляд,
Готов он в Рай, иль прямо в Ад.
И вышел в круг джигит лихой,
Глаз не сводил он с молодой.
И в пляске дикой, огневой,
Коснулся девушки рукой.
Арслан,красавец, князя сын,
Был тайно девами любим
И слезы лили те в ночи,
Но сердце юноши молчит.
Одну любил, её - Машуку,
И отдал бы ей сердце, руку
И он по-сердцу, княжий сын,
В девичьих грёзах он один.
Из всех джигитов молодец,
И с ним пошла бы под венец,
Пусть разрешит, Эльбрус-Отец.
Судьба смеялась не таясь,
Над головами юными топор!
И месть вершил сам старый князь,
Неправый суд, он быстр, и скор.
Весь белый свет ему не мил,
Седой Эльбрус, Машуку, полюбил.
И заиграла в князе злость,
Сынок родной, как в "горле кость."
Забыл старик родную кровь,
Затмила разум весь любовь.
Любил старик её одну,
И гнал он сына на войну.
И рок коварный хохотал,
И дух несчастья там летал.
Эльбрус коварство проявил,
В полон девицу захватил.
И стариком, Арслан, гонимый,
Кольцо оставил для любимой.
Кольцо то было золотое,
С кусочком неба, бирюзою.
Как солнце с днём обручено,
Кольцо на верность ей дано.
А между тем Эльбрус седой,
Готовил свадьбу молодой.
Заморский привезён наряд,
И день на свадебный обряд,
Был стариком определён,
Несчастье нёс влюблённым он.
Князь осыпал Машуку златом,
Дарил алмазы, серебро,
И угрожал родне булатом,
И жизнь отнять, ему дано.
Напрасны были все угрозы.
Любовь цвела в душе, как розы!
И не угрозы, горы злата,
Убить любовь ту не смогла,
Машука радостью объята,
Любовью к милому жила.
Был страшен в гневе Властелин,
Его любовь похитил сын!
Ему проклятия он слал,
И в гневе, в зависти "пылал!"
Коварный рок, его рука,
Отвергла дева старика.
Прошло с тех пор немало дней,
И вот однажды средь степей,
Усталый путник шёл домой,
Был налегке, совсем пустой.
В черкеске и блестел кинжал,
Домой в аул он прибежал.
Садилось Солнце за плетень,
И исчезал тот хмурый день.
Мелькнула рядом чья-то тень,
Арслан покоя не находит,
Как волк, под окнами он бродит.
Пришёл Арслан домой с трудом,
Как вор пробрался в отчий дом.
В покоях дверь джигит находит,
В смятенье жутком в саклю входит.
И вот она, его - царица
В слезах и горечи девица.
Арслан к её ногам припал,
И Дух Любви в них заиграл.
Горячий шёпот, обнимания,
И жарких губ любви лобзания.
Ночь пробежала в неге, в ласке,
В любовных играх словно в сказке.
Рассвет по-утру засиял,
Час расставания настал.
И белый свет им был не мил,
Он им разлуку приносил.
Скорее вон, отсюда прочь,
Бежать решили в эту ночь.
Приготовленья были скоры,
Недолго длились эти сборы.
С собой имея лишь кинжал,
С любимой ночью он бежал.
Дорога им была легка,
Верблюда взяли и быка.
Ну надо ж, так произойти,
попалась змейка на пути.
Всё поняла она со взгляда,
И счастью их была не рада,
И жалом, ядом, вся дыша...
Ползла к Эльбрусу, подлая душа.
Шепнув на ухо старику,
Что нет Машуки наверху,
Бежала в ночь его девица,
Сейчас пуста её светлица.
Себе покоя не находит,
С ума от гнева, горя сходит,
И болью ревности томим,
В погоню бросился за ним.
Эльбрус седой, его отец,
И злая месть - всему венец,
Что покарает он сполна!
Но разве есть в любви вина?
Будь ты - отец, иль даже сын,
Одна любовь - исход один!
Нет сил избранника терпеть,
Один там должен умереть.
Иль боль свою всю превозмочь,
Уйти с дороги совсем прочь.
В любви другого не дано,
И местью сердце всё полно.
В степях, в долине у реки,
Сверкнули быстрые клинки.
Столкнулись в битве как враги,
Их две могучие руки...
И грохот, шум вокруг стоял,
От боя берег весь дрожал.
И воздух кровью напоён,
И князь, Эльбрус, клинком сражён.
И молодой, по-роду, князь,
Стоял Арслан собой гордясь.
И пировал он миг победы,
И над собой беды не ведал.
Собрал Эльбрус остатки сил,
На части сына порубил.
И смерть поправ уже без сил,
Кинжал в девицу, он вонзил!
Железный шлем упал из рук,
Кольцо скатилось на траву,
Всё было правдой, наяву,
Где были степи и просторы,
Взметнулись ввысь крутые горы.
Стоял Эльбрус* с двуглавой головой,
Покрытый снегом весь седой.
Гора - Кольцо*, там Пятигорье
В долине у реки ему раздолье.
В прозрачной дымке по-долине,
Бештау* тело там раскинул.
Стоит Верблюдка* недалече,
И Быкогорка* ждёт с ней встречи.
И шлем, Железной* стал горою.
И стал кинжал, Кинжал* горою.
Вблизи Бештау*, Змейка* извивалась,
Метнулась ввысь и не кусалась.
К Бешту*, Машука* прислонилась,
И вся лесами, зеленью покрылась.
Машуки рана, вот – Провал,
Дырою в скалах он зиял.
И ключ с целебною водою,
Бил из земли омыт слезою.
С окрестных гор идёт народ,
И воду ту с почтением пьёт.
Несёт живительная влага -
Здоровье, радость, лечит боль!
И робким - придаёт отвагу,
Влюблённым - нежность и любовь.
Живёт легенда эта - вечно,
Где испокон из рода в род,
Её хранит простой народ.
Предания старины глубокой,
Чем так богат седой Кавказ,
И отголоски жизни той далёкой,
По-сей момент волнуют нас…
* Эльбрус, Машука, Бешту, Кинжал, Змейка, Гора-Кольцо,
Верблюдка, Быкогорка, Железная. - Горы Кавказа.