и было ему Откровение
огонь нес смерть
а смерть – свободу
он постигал, а
муха билась о стекло
уравновешивая чаши весов
но что прекраснее
мучительной боли самопостижения
самопоглощения и
самоудовлетворения?
самоуничтожение
тусклые светлячки знания
сгущают тьму
в пыльных уголках
картонной черепной коробки
одинокие мысли, как
мухи с оторванными крылышками
ничего не значат, ведь
все уже было
но скользкий лед равновесия
хрустит от нетвердой походки
шипит под горячими плевками
трескается под тяжестью
оторванных крылышек
весело качаться на качелях
просто так
мы плакали смеясь
святая темнота
доверчиво искрясь
летели в никуда
бетон, подняв на бунт
разрушилась стена
сто сорок четыре тысячи секунд –
и новая война
не стоит тосковать
вспомни о крыльях
о врожденном искусстве полета
о нежных объятиях ветра
стеклянные стены
сквозь них – в глубину
мир рухнет
навряд ли вспомнишь ты
те двести двадцать вольт
стандартной доброты
я закрываю глаза
тополь шелестит опавшими листьями
муравьи бегают
мухи – пока еще летают
это – магия
прочь от худеющей луны
молочного цвета
залитых спермою пустынь
тянут неокрепшие лепестки
отрубленных смеющихся голов
анютины глазки
правдивые сказки
железные маски
пробитые каски
солнце восходит
скользкая ночь
в предчувствии иррационального страха
наступить на собственную тень
я открываю глаза –
тополь, муравьи, мухи
это магия
все хорошо
вонь незадушенных девочек
смех опустившихся мальчиков
стенка на стенку
кирпич на кирпич
ветви деревьев
как корни, уходящие в небо
мне закрывают глаза
смывая грязь с усталых ног
пытаешься изменить Предназначение