Когда Боже спит
и устало не жжет мокрый порох,
и в небесной долине уснут кучевые стада,
тонкорогий пиит
повернется спиной к той, которой он дорог,
и я вдруг не поверю, что эта звезда молода.
И серебряный бок,
обоженный отвагой дуэльной,
наведет без сомненья на мысль, что пора на покой, -
а задумчивый Бог
обрядит роковою дуэньей
очень скорую встречу - нам, сытым от счастья, с тобой.
А серебряный граф,
дегустируя наши куплеты,
даст понять, что я лучшие где-то затер без следа,
а большая звезда
обернется вдруг малой планетой,
и я снова не верю никак, что она молода.
Я опять не поверю, что эта звезда молода.