I
Накопилось столько жизненного багажа,
что один детский сад только и возбуждает.
Видишь, Митя, вчера закопали с тобой ежа,
а сегодня маменька уж приезжает.
Помнишь, Верочка плакала – он ведь умрет, умрет, -
а теперича бегает, радуется, смеется.
Если там поливать – вырастет скоро крот,
мягкий, пушистый, будет балдеть от солнца.
Так всегда поступай, если чего-то вдруг
сильно захочешь – от взора судьбы-завхоза
прячь, что имеешь (пусть бабы кричат вокруг)
и получишь приз, и жизнь расцветет как роза.
II
Так мечтать устал о гармонии бытия,
что тревожат теперь одни только сны да деньги.
Чуешь, Гриша, вчера ущипнула тебя змея,
а сегодня уж щечки совсем холоденьки.
Слышишь, Катенька шепчет: «Он ведь умрет, умрет,
а еще недавно доктором был веселым».
Верь, душа твоя, как маленький вертолет,
в облака умчится, на радость полям и селам.
Так себя утешай, когда уж не шевельнуть
ни одним практически местом, а жить охота.
Скроет все пелена (что недавно щемило грудь)
под хвостом вертолета.
III
Так старался молчать, когда ты мне – люблю, люблю –
что теперь уж и локти кусать уместно лишь втихомолку.
Видишь, Сашка, один облом и ****ец королю,
и ладоням мять синицу ли, перепелку.
Вот и Лялька психует: «Это пройдет, пройдет».
Под глазами у ней синева, а в трусах учебник.
А мужик ее – фантастический идиот –
никогда не спит и бодрствует без денег.
Стрекозою тревога в мозгу: «Вот и лето ко».
Вялой болдинской мухой мольба: «О чуме ни слова».
На волнах бытья, покачиваясь легко,
не дыша слежу пузырьки своего улова.