Rows of houses all bearing down on me
i can feel their blue hands touching me
all these things will one day take control
and fade out again and fade out...
Radiohead ("Street spirit")
Моя девушка сказала мне, что не любит меня. Она, правда, добавила, что ей и самой жаль, что все так вышло, и что я ей по-своему очень дорог и что мы можем остаться друзьями. Что я сделал ей, чем заслужил такое? Я расстался с ней на Невском проспекте, она сказала, что должна встретиться еще с одним человеком – с подругой – как она сказала.
А может быть с молодым человеком? Я должен проследить за ней, а когда они пойдут гулять под ручку, подбежать, повалить, жестоко избить ногами, размозжить его голову об асфальт… Однако она ведь сразу меня заметит, если я пойду следом, да и потом, я окажусь в дурацком положении, если она действительно встречается с подругой. Впрочем, подруга или молодой человек - какая разница! Я ревную ее ко всем одинаково, даже к ее брату и родителям. Окажись мы на необитаемом острове, я бы, наверное, ревновал ее к плеску волн и шелесту листвы в лесу.
Я засунул пластиковую карточку в турникет и прошел к эскалатору. Стоя на нем, я пытался отвлечься, развернув журнал, но мысли были далеко от черных буковок на белом фоне.
Я вышел на перрон и стал ждать поезда, народ подходил и выстраивался вдоль колонн. Многие, чувствуя себя в безопасности, приближались к самому краю, всматриваясь в глубину тоннеля – не идет ли поезд. Вот его далекие рельсы осветились фарами поезда, и через секунду он сам выскочил из-за поворота. Вот состав замедляет ход – за стеклом кабины виден человечек в черной униформе – машинист, у него строгое напряженное лицо.
Впереди меня стоят девушка и парень. Парню лет 20, он одет в кожаную куртку, про таких говорят – «на пальцах». Девушка - скромная, в синем платье, довольно красивая.
- Это, наверно, студенты – едут с занятий – подумал я.
Они держатся за руки, стоя на самом краю перрона, готовятся войти в вагон и занять сидячие места. Я толкаю их обеими руками изо всех сил вперед, и они падают под колеса несущегося поезда. Слышится безумный скрип колес, летят искры, гудок разрезает тишины станции – но поздно! Поезд едет слишком быстро, на перрон ложатся кровавые брызги. Слышно как стальные колеса разрезают мягкую человеческую плоть.
…Прошел первый, прошел второй, наступил третий день без Миши и Лизы на этой земле, а в Михайловском саду все также идет дождь. На дорожках лужи, трава блестит от влаги, она помнит форму их тел, воздух хранит их мысли, деревья - тепло рук. Стареющие дубы роняют украдкой слезы, шевелятся их кроны при порыве холодного осеннего ветра. Этот мир помнит их, но никому об этом не скажет…