Опять бессонница сквозит,
Я продираюсь мраком ночи.
Живой иль может быть убит,
Под знаком млечных многоточий.
И не понять где явь, где сон.
То полутени, полу лица,
То за стеной угасший стон,
То по стеклу скребут скребницей.
И все сплетается в клубок,
Предвиденье, воспоминанье.
И рушатся беззвучно зданья,
И землю застилает смог.
И в этом мире безрассудства
То толи яви, толи сна,
Теченьем чистого искусства
Звучит негромкая струна.
И где-то там, в далеком мире,
Предтечей многих, многих дней
Орфей играет мне на лире
И топот слышится коней.