Мороз, как только рассвело,
Задул оранжевые раны –
Октябрь, десятое число,
На клумбах умерли шафраны.
Вытряхивает из ботинка
Сухую мумию шмеля
Бесцветный день, и грампластинкой
Шипит и щёлкает земля.
Колёсный ад набит битком,
Моргает свет салонов сонных;
Со смаком давит каблуком
Прохожий в дебрях граммофонных
Озёра хрупкого винила,
И, взвизгнув грязной наготой,
Природа в раструбе застыла
И ждёт укрыться темнотой.