Здравствуйте, Виталий. Мне нравятся смелые поэты – явление редкое. Увидеть мои строгие «критики» и пожелать попасть под нож, решаться немногие. Я вижу два варианта: 1. человек очень самоуверенный, «знающий» о своих стихах, не иначе как о шедеврах. Этот тип не боится никакой критики – в силу врожденной убежденности, что стихи – хорошие, а кто их ругает – «не дорос еще до настоящего творчества». 2. человек – не столько противоположный первому типу – его нельзя назвать неуверенным. Скорее – сомневающимся. Человек, который хочет не быть похваленным, а увидеть свои слабые места, для того, чтоб стать сильней. Вы мне представляетесь человеком второго типа.
А теперь к самим стихам.
Каются руки...
http://www.stihi.ru/author.html?vitaly_g
vitaly g.
Морось подметные письма навязчиво
Чиркает целый день.
Стрелки на ходиках замерли спящие,
Им шевелиться лень.
Ветер заходится скрипом в уключинах-
Тесно ему меж крон.
Пальцы на ветках причудливо скрючены.
Холоден зимний схрон.
Каются руки, сплетают обьятия,
Крошат разлуки жмых.
Тает на выдохе нежность проклятия
В столь долгожданный миг.
Вязнет в дыхании слов послевкусие-
Ягод сушёных взвар.
И одиночеством губы искусаны.
Я тебя долго звал...
Полезная вещь текстовый редактор – сразу подчеркивает ошибки и неологизмы: обьятия – объятия. Но это мелочь. Слово «схрон» я не нашла в большом толковом словаре – хотя слышу его в новостях – про тайники с оружием. Поэтому и вызвало у меня ассоциацию с Чечней, не знаю, насколько это оправдано, в этом стихе, кажется, речь идет – о жилище? Послевкусие – Ваш неологизм. С опаской отношусь ко всем новым словам, – но Ваше: Вязнет в дыхании слов послевкусие – скорее хорошо, чем плохо. Вкус у слов есть: горечь слов (в том числе горькая правда), сладкая лесть. Далее построчно:
Морось подметные письма навязчиво
Чиркает целый день.
Мне эта строка очень понравилась. Слово «чиркает» особенно хорошо – и пишет, и оставляет след, и звук – слово используется во всех смысловых оттенках. В стихе появляется звук – и этот звук дождя по стеклу (я так увидела-услышала). Отмечу эту строку – как некий важный момент. Ваш слух к слову – очень похвальная черта для поэта. Плохой поэт написал бы здесь: пишет мне целый день. Еще слово «подметные» - устарело, но очень красиво здесь – подметные – это подброшенные. Отмечу сразу, что лично у меня создалось совершенно осеннее представление (даже кажется: какие-то листья «метут» – это все Ваше слово подметные). Правда, после Вы пишите – зимний – но, наверно, в Ваших широтах зима такая, как наша осень. Первые две строки меня очень порадовали.
Стрелки на ходиках замерли спящие,
Им шевелиться лень – они спят или им лень шевелится? Кто-либо во сне вряд ли способен испытывать лень (шевелиться). Если стрелки заснули, значит, они стоят на месте. Но и здесь есть важное слово – «ходики». Здорово как выходит: ходики – а не ходят! Плохой поэт писал бы: «на часах». А вот строку про лень, кажется, нужно менять, и рифма избитая: день-лень. Но главное, что «лень» эта здесь не на месте, неоправданна – навязчива.
Ветер заходится скрипом в уключинах-
Тесно ему меж крон.
Вот и еще один звук – скрип уключин. А слово «меж» - не люблю эти все обрезания (меж, уж, иль). Понимаю, что пришлось бы сломать ритм (не простой – нетрадиционный размер) – чтоб написать «между». Кстати, Ваш ритм в этом стихе позволяет это сделать (один слог у вас в запасе). /--/-/. Но, может быть, и это хорошо: показывает – как ему тесно, что даже слово не влезло.
Пальцы на ветках причудливо скрючены.
Холоден зимний схрон
Вот это двустишие мне показалось слабее. Может быть, опять же, специфика ваших местных деревьев – может какие-то ввиде кистей рук. Мне тяжело это представить. Но даже сама строка «Пальцы на ветках» - мне не нравится – если бы пальцы ветвей. А то какие-то пальцы на ветках – сразу какие-то индейские традиции вспоминаются – когда головы или уши (пальцы?) врагов вывешивали около дома. Так и представляю, как висят на ветвях эти скрученные пальцы. Еще это двустишие центральное – в нем происходит смена декораций – мы входим в дом. Два предложения состоят из одной строки. До этого был некий параллелизм:
Стрелки…
Им…
Ветер…
Ему…
Вторая строка развивала, поясняла первую. Здесь произошел этот слом, словно дверь хлопнула, и мы в дом вошли.
Симметричность построения строки заметна и дальше, но после встречи она иная:
Тает на выдохе нежность проклятия…
Вязнет в дыхании слов послевкусие…
Глагол – выдох-дыхание – нежность-слов - проклятие-послевкусие: глагол-сущ.-сущ.-сущ.
Именно на эту границу приходится наибольшее число глаголов: время сдвинулось – если перед переходм три строки не было глагола – не было движения, после – сразу три: каются, сплетают, крошат… Вообще в стихе на 28 существительных приходится около десяти активных глаголов.
Холоден зимний схрон – эта строка мне не понравилась. Холоден зимний – но эти два слова так близки, что, кажется, хватило бы и одного – и холоден и зимний производит одно и то же действие. Если бы было: холоден летний дом – тогда был бы дополнительный смысл. Холоден зимний – что ж делать - зимой холодно. Здесь бы было нужно – такое – Ваше – слово – чтоб одним словом дать характеристику Вашему дому. Холод уже понятен. Что еще?
О слове «схрон» я уже писала – тоже не туда меня завело.
Каются руки, сплетают объятия,
Крошат разлуки жмых.
Каются руки – хорошо. Сплетают объятия – неново. А про жмых не знаю – крошится (мне чувствуется, что и здесь нужно иное слово) ли он?
Разлуки жмых – кажется, эти слова впервые поставлены рядом именно Вами – не слышала раньше такого, и этот образ требует быть переваренным. Жмых - это что-то, и чего выжали сок. Вот, если бы это так обыграть: что люди встретились, но разлуку из них еще нужно выдавить, что нужно время, чтоб встреча стала встречей.
Тает на выдохе нежность проклятия
В столь долгожданный миг.
нежность проклятия (оставлю без комментария). Но кажется пусть бы - «проклятие» (без нежности) – оно же все-равно растаяло – оно не произнесено, а нежным оно было или нет – бог весть.
Вязнет в дыхании слов послевкусие-
Ягод сушёных взвар.
Вот и думай, что были за слова такие. Вы же встретились, обнимались... Какой-то упрек летает над всем: каются (значит, виноваты!), проклятие, даже слова – вязнут во рту – что-то неприятное. Какое-то неоднозначное впечатление от встречи: объятия-проклятия.
Ягод сушёных – ясно, что зимой ягоды только сушеные, – но вот как бы эти жмыхи обыграть? А с другой стороны и здесь у Вас –даже на этом уровне – многозначительность:
1.Ягоды выдавливают – остаются жмыхи - обезвоженные.
2.Сушенные ягоды варят – как бы возвращают им – воду. (ну, или извлекают из них сок не менее «болезненным» способом – на огне ).
И одиночеством губы искусаны.
Я тебя долго звал.
Мне не нравится, что предложение начинается на «и», но очень нравится, что только в самом последнем предложении появляется «я» и «тебя».
Я тебя долго ждал – эта мысль проходит через весь стих. Сначала – стрелки замерли – время стоит – это так характерно для ожидания! Потом: ДОЛГОжданный миг (представляю, как полетело время!). И в конце: я тебя долго звал – первый глагол в прошедшем времени. И он в конце всего стиха – словно – зачеркивает все прошлое – «звал» – это в прошлом – теперь все будет по другому.
---
Я бы разбила весь стих на две части: первая – до встречи – это морось на улице, ветер, это холод, и застывшее время. Человек ждет – и с надеждой смотрит на улицу.
Ветер заходится скрипом в уключинах (уключина – место куда вставляют весла – раз в них скрипит ветер – значит, весел нет – нет движения) – это скрип застрявшего времени (после этого «заходится» нет больше глаголов). И слово какое: заходится (возвращаясь к ходикам, которые не ходят - стоят), и скрип этот – воспринимается – как острая режущая боль (заходится от боли) внутри самого человека.
Вот по этим строкам проходит граница холода и тепла, разлуки и встречи:
Холоден зимний схрон.
Каются руки, сплетают объятия..
Но отмечу, что как-то случилось все … неожиданно, что ли – без какого-то стука в дверь. Переход мне кажется слишком резким – но, наверно, так и бывает в жизни.
Дальше: встреча. И уже ничего, что происходит вне дома – все только здесь. Встреча не однозначная: здесь и чувство вины, и проклятие, которое погасло в нежности. Стих богат своей недосказанностью, – словно проникаешь и туда, куда автор не хочет ни кого пускать: в причину разлуки. Я себе такую картину нарисовала:
Жена ушла к другому. Он хотел ее забыть, проклясть… она вернулась и не просила прощения: каялись руки. И только нежность. Только нежность и искусанные одиночеством губы. А слов и не было сказано – никаких – ее покаяние в объятиях, его проклятие – тает. А горечь во рту – оттого, что он долго ее звал. Вот такой роман предстал передо мной – за кадром. Вот это и есть стихи – когда общий смысл больше количества слов.
Я бы, конечно, немного его подправила, чтоб подчеркнуть – про те же жмыхи разлуки, но стих очень богатый – о нем приятно писать – не могу остановиться. Понравилось очень. Подчеркну в завершении большой словарный запас автора и, главное, чувство слова – его вкуса. Рифмы не везде точные, но ни разу автор не вышел за «границы приличий». А еще ритм:
Морось подметные письма навязчиво
Чиркает целый день.
/--/--/--/--
/--/-/
Первая строка двустишия классический четырехстопный дактиль, а вот во вторых строках везде – пропуск слога. Он создает паузу перед произнесением последнего слова (они все односложные - веские), придает вес (какой-то трагический срыв) последнему слову. Так может только мастер. Стих достоин номинации (не знаю, может он уже и награжден).
Извините, за некоторую сумбурность и не всегда последовательность изложения – но более чем уверена, что Вы поймете мои слова – а всем остальным – необязательно. Правда.