Чайками воздух над молом запружен,
Словно кипенью цветущей сирени.
Море, оставив плетение кружев
Белых, колышется еле от лени.
И, как мираж, без следа исчезает
Из акватории борт газовоза
В доке, и небо в закат опадает
Медленно розовой чайною розой.
В бухту знакомая барка заплыла.
Грек молодой, весельчак-балагурщик,
Шкерщик с пеленок, сидит у кормила,
Как на сеансе привычном натурщик.
Клин волновой расширяется к ряду
Гор, обретая размах размера
Стихосложения древней Эллады,
Слога гекзаметра лиры Гомера.