Здесь по улицам бродит тифозный июль,
Здесь взопревшие отроки выдохнут «cool»
Вслед блондиноподобной фемине.
Долог взлет. Отрываюсь от бледной земли,
А безглазое солнце сидит на мели
В океане небесном отныне.
Я парю, вознесясь меж тобой и душой,
Я надела мечты золотой капюшон,
Заказала себе капучино.
«Под крылом самолета о чем-то поет»
То влюбленный поэт, то безумный койот,
То какая еще чертовщина.
Здесь по улицам бродит голодный июль,
Здесь несут по ночам облака караул,
А восход, лопоухий пес, палев.
И я вижу во сне, как судьба-каллиграф,
Начертав в моем сердце английское «love»,
Принялась за арабскую «алеф».
Ты спешишь сквозь безумство шоссейных полос:
Раскаленный асфальт из-под дерзких колес...
Только в зеркале заднего вида –
Акварельно-размытая голубизна...
Наша чаша с любовью, похоже, без дна,
И не быть ей до капли испитой.
Здесь по улицам бродит безумный июль,
Здесь любой небоскреб и уныл, и сутул,
Как подросток, любовью томимый.
Я увижу твой профиль в надменной толпе,
Поднимусь по извилистой ленте-тропе
В парадиз, прошептав твое имя.
Пусть в часах засыпает упрямый песок,
Мачо-вечер накинет на солнце лассо,
Вознесется забытый мной лайнер.
Я останусь с тобой, мой любимый Икар,
А мгновенья янтарь затвердеет в веках,
Сохраняя любовь словно тайну.