Там, на опушке, где укромья
Под стражу вороном взяты,
Катали снеговые комья,
Катали комья пустоты…
Снабдили шапочкой неловкой,
Бока проранили клюкой,
А после молвили с издевкой:
"Коль вмоготу — живи такой!"
И жил убогонький, безлицый…
Когда же — для меня врасплох —
К нему с мольбой слетелись птицы,
Я осознал, что это — бог…
И ветром обнятый с налета,
Огнем очей пленив сосну,
Блазнил неведеньем про все то,
Что есть во мне и в чем тону.
Единосущ бельмастой вьюге,
Он был владыкою, впершись
В лощины, долы да яруги
Глазами, видящими высь!
Когда ж у солнца взял сполохи
И путь в ничто заяснил мне,
Открылось все, до самой крохи —
И я уверовал вдвойне!