Иван Лалич
Лавка старьевщика
В предметах – вековая тишина.
Мерцает в полумраке магазина
отживший мусор: сваленные грудой
игрушки, плошки, тряпки и картины;
хотят, чтоб кто-то их забрал отсюда.
Грязна витрина и прочна стена.
Безропотно-печально вещи ждут
хозяина – в чьи руки попадут?
И ловят торопливые шаги,
от времени теряя спесь и цвет.
В чьем скарбе тот или иной предмет
застрянет камнем посередь реки?
Вещь без хозяина – бездушный хлам.
Ее должна хоть чья-нибудь рука
ласкать, она живет лишь под руками…
Но вещи не имеют языка,
их доля – этот ад сносить веками,
да слушать мыший шорох по углам.
Вот если бы им вырваться, уйти,
пуститься по лысеющей аллее
искать себе хозяев – и найти,
и стать полезней, краше, веселее…
Но их удел – пылиться и молчать.
Да и к чему прохожих зря пугать?
Разбейте же стекло, раздайте их,
хоть даром – тем, кто заходил когда-то.
Несмелая, возникшая на миг
улыбка на лице – ну чем не плата?
А вещи будут счастливы и рады.
И все наладится, пойдет как надо.
А то в декабрьский бесконечный вечер,
седой, промозглый, к ужасу мышей
в безликий камень обратятся вещи
и лавочник среди своих вещей…
Так пусть народ растащит по домам
на радость детям допотопный хлам!