Удивительное дело – полет. И не только чудо техники и человеческого разума приводит в восхищение каждый раз, когда с этим сталкиваешься, но и то, что открывается нашему взору там, наверху, над землей. Опаловый, почти гладкий облачный свод над самолетом. А вдали – бирюзово-розовый восход. Не цвет, а восторг! Впечатление - как будто мы в морской пучине, а над нашими головами льды, льды…
Еще выше, еще секунда – и мы над этой пеленой. И огромный разноцветный ореол вокруг ослепительного солнца! Не иначе как Оно решило опоясать себя радужным кушаком. Внизу, сквозь редкие, почти прозрачные облака видны другие, словно морские буруны.
А сейчас это уже белая «каракулевая шубка», или сбившееся ватное одеяло – плотная, совершенно неподвижная масса. А может это Афродита, купаясь, взбила пену? (Ох, уж эти фантазии! Чего только не лезет в голову, когда тебе не хочется заниматься ничем, только созерцать.) Огромное бесконечное поле (или океан?) до самого горизонта. И ни одного просвета! Впереди огненный шар. Значит, летим правильно. И долго.
Но вот рельеф «шубки» несколько сглаживается, и она становится похожей на снежную пустыню, наверное, так выглядит шапка Северного полюса. Я могу это только предположить, т.к. сама там не была (да и не побываю уже).
Время ползет. Мы летим. Я – домой. Остальные, надеюсь, тоже. Народ в основном спит. Намаялся, упаковывая багаж, добираясь от черта на куличках в аэропорт (да чтоб заранее, да чтоб не опоздать!) Одни волновались, другие – бывалые путешественники, третьим – море по колено. Все-таки каждому человеку хоть раз надо подняться над землей и желательно повыше:
«Мы другою видим Землю свысока,
Разметав крылом железным облака».
А вот и она. Цель нашего путешествия. Мы еще не дома, но то, что видим внизу, так узнаваемо. Серым панцирем – тундра. Осенняя, еще не совсем укрытая снегом. Мрачные краски: черные, серые, коричневые. Реки, как асфальтом, закатаны свежим льдом. Свинцовые пятна озер. Веет холодом, суровостью, дикостью. Бог мой, куда мы летим?! Зачем возвращаемся? Для чего нам все это?
Как ни странно, но в тундре много дорог. Они связывают между собой редкие поселки, избушки, какие-то станции и буровые, воткнутые, как вешки в серое полотно.
Душа сжимается в комок
И в горло лезет со слезою.
И вехи пройденных дорог
Чернеют за моей спиною.
Предательски сморгнут глаза,
Когда шасси земли коснется.
Отпустят крылья небеса.
И рядом пассажир проснется.