Обледеневшим диском пал Атон,
Циклоном сбитый с непреложных оборотов.
Его набившие оскомину остроты
Преобразились в непрерывный жуткий стон.
И в кофе на последнем этаже
Из желчи, собранной с времен терзаний Брута,
Он каждый день по капле почему-то
Выдавливает преданность пажей.
Я осушаю раз за разом эту смесь,
И самооправданье иссякает.
Что ж, внутренний апостол не лукавит,
Уничижая в жидкой плазме мою спесь.
И не плутует, рыща в крови покаяньем,
Предвосхищающий исход пути познаний.
Атон, не ведавший удела быть закланным,
Не пребывал земною женщиной банальной.
О, он одумается, встрянет в свою ось,
Но маятник качнется слишком поздно.
Бок о бок реять с призрачной угрозой
Привыкла. Столько кожи содралось.