На теплом коврике
В укромном уголке
Заснуть пытаешься,
А сон все не приходит
Очень тусклая
И пробитая насквозь
Почти убитая, но стонущая
Гордость.
Умрешь, и я погибну рядом.
Пускай – адско-райский мир
Не сжалится над получеловеком
Своим же, между прочим, творением.
А где достоинство?
Закрыли на замок?
Пустая комната?
Ни окон не просвета?
Уснуло.
И давно?
Всего каких-то три столетия назад…