По глубоким ущельям ускоряет свой бег
молодой, злой, из ахалтекинской...
Силы свежей глоток, верный конь мой, Абрек,
выпил вместе с водою аргунской.
Мы, теперь, спасены, нас укроет Шарой,
в старой башне всё будет иначе...
Если только мы раньше не ввяжемся в бой,
ведь с Абреком мы крови горячей!
Я рванул поводок и вонзил стремена,
призывая на помощь Аллаха!
Да, лихие, сегодня, у нас времена!
Но учти, я потомок вайнахов!
Этот грязный февраль, в серой слякоти снег,
вместе с пОтом размажу по морде.
Помоги мне, Аллах! Помоги мне, Абрек,
сохранить мою честь, мою гордость!
Год стыда и позора, - гори он огнём,
- долго будет из памяти стёртый!
Но душевные раны напомнят о нём!
- Этот бешенный, сорок четвёртый!
Сотни тысяч людей, совершивших намаз,
отправлялись в большую дорогу.
Ну а тот, что швырнул мой народ за Кавказ,
он ей Богу, не верует в Бога!
Словно раненный волк, угрожая клыком,
улыбаюсь злорадным оскалом!
- Ты ответишь за всё, знаменитый НарКом!
Грудь, твою, распорю я кинжалом!
В шею впился свинец, очень хочется пить,
но лечу я, не чувствуя боли!
Ты прости мне, отец,- не успел отомстить,
и за то, что остался на Воле!
Навсегда, я остался не ВОЛЕ...!