Мы полюбили Интернет еще и потому, что ответы авторам постоянно требовали размышлений, побуждали к ним. "С вами хорошо - мозги не залеживаются", - говорил Михаил.
Он откликался не на все стихи. Бывало, откроем компьютер, я ему почитаю, а он: "Давай дальше. Здесь не о чем говорить". Выберет порой одну только удачную строчку и развивает мысль.
В самом выборе произведений, в ответах и рецензиях он, по сути, рисовал собственный портрет...
ТП
Дробитько Л.А. ("Легкий бред"):
Вы сказали в этом пейзажике настолько удачно, что хочется подышать образу за воротник, зная, что он улыбается - и от этого согреться самому. Дробите дальше.
Mih. Berkovich ("Гнетет неведомая грусть"):
Михаил! Если бы это было в книжечке, она уже своим присутствием вселяла бы радость. Это был бы домик, в котором можно укрыться от одиночества. Хорошо.
Ogo ("Уроки собачьего"):
Жаль, что сейчас другое время - дашь руку или в пасть, откусят и голову. А не дашь - отгрызут.
Виталию ("Молитва"):
Добротно, Виталий, добротно. И позиция автора понятна, и пейзаж тоже. Душа нараспашку - в российскую зиму.
Игорю Кингу ("Себе"):
Прелесть. Такого если и потянет удавиться, то только в объятиях любимой женщины, да и то не насмерть.
Геннадию Куртику ("Брейгель"):
Красотища. Если бы из такого материала выстроить домик, можно было бы жить и не думать о смерти.
Mih. Berkovich ("Был на Руси чиновник- думский дьяк"):
Заставляет улыбнуться и думать: было же, чорт возьми, время, когда на Руси водились думные дьяки. А сейчас только Дума, да думающих мало. А при современной бяке исчезли и думные дьяки...
Максиму Анатольевичу ("Вам, поэты-3"):
Нужно избавляться от ушедшего в самом себе, если это помогает. Когда держишься вертикально, избыточный груз не так уж страшен, если руководит рука и мысль человека, действия которого предсказуемы.
Alla Gozun ("Опять расцветают ромашки"):
"Мне так без тебя одиноко, моя ненаглядная жизнь!" - хорошо. Причем, это совсем не означает, что автор уже с жизнью расстался и ему теперь без нее одиноко - просто слово жизнь можно понимать по-разному. "Не жить, но существовать".
Черепахе ("Моему мужчине на 8 марта"):
Интересно, какой паяльник ты держишь? Наверное, тот, которым можно припаять капитально, лишь бы челюсти выдержали. И тогда цепочка замкнется окончательно.
А если иметь в виду тот пОяльник, где ПОЯТ, то поддерживаю и присоединяюсь. Наливайте. :))
Фаустову ("Эмотикон"):
Это, Сережа, очень на тебя похоже - ты хорошо слышишь голос времени. Ехать параллельной жизнью и приехать к самому себе...
У человека два пути: оглянуться, вздрогнуть и продолжать ту же галиматью, либо вернуться к имени своему. Ты, Сережа, варишь кашу из духовной перетревоги. Я не видел такого у других. Ты преподнес обществу такое, что оно еще не готово схавать, хотя это вполне съедобно.
Гене Герасимову ("Камень"):
Любой камень окаменевает, не говоря уже о живом, от дорог и дураков... Приветствую!
Лиле Кликич:
Твои стихи, Лиля, светоносны и улыбчивы, очень за тебя рад. Хорошо сделано, такое всегда будет востребовано. Очень хорошее направление - "Поймешь, что много бед". Идя по нему, вернешься к себе в лучшем смысле этого слова. И поймешь, что с бедами, в конце концов, можно дружить.
Не гаси, Лиля, свой уголек. Он еще греет.
Gavz ("Ничего, кроме памяти"):
В раздумьях, что в снегах тугих - мгла беспокойства и покоя. Что мое лихо для других? У каждого почти такое... Во все века Россия - рать. Возмездье нам? Господня норма? Рождаемся, чтоб умирать. Живем на свете ради корма.
Игорю Кингу:
Стих-то сам хвалит автора.
Черепахе ("Поэтово"):
А этого-поэтово... Ты бы нам припечатала все враз, чтобы изучить не торопясь, потупясь. :) Взирая на собственную тупость. Чао-припечао.
Павлу Егорову ("Как мы могли бы жить!"):
Свежо и легко, как ветер в сосновых ветках. Это голос, который хочется слышать.
Виталию ("Молитва"):
Панихиды России гудят на басах. Я всепамятьем болен! Плачет сердце мое высоко в небесах над воюющим полем...
И смех и грех ("Кто ответит за калек?"):
Молитвы. Плач. Песни и пляски.
И в этом
Зверином
Лесу
Себя в инвалидской коляске
Я в "светлое завтра"
Везу.
New Schwarz ("Плакальщица"):
Это действительно похоже на восточный плач, когда слова бегут вперед разума, но поскольку эмоции глубокие и искренние, добрые, то и слова становятся на свое место. Это, наверное, надо говорить нараспев...
Фиме Жиганцу ("Господня игра"):
Тревожно в нашем шапито -
Последний ли скандал?
Но не суди
Рабов за то,
Чего им
Бог не дал.
Дмитрию Ленскому ("Молоко"):
Нормально, Дима. Приятно встретить человека, который не смотрит на поэзию как на игрушку. "Осознанный туман" - это прозрение.
Павлу Егорову («Станция Мудьюга. Ветер.)
Во многих стихах гоняет бесприютный ветер. Наверное, это состояние автора. Хочется читать.
Лыржилшкиф ("Умирать - это религия"):
Далекая луна.
По травополью
Иду сторонкой
От грызни земной.
И боль моя
Становится не болью,
А частью жизни,
Сросшейся со мной.
Никогда не поздно строить в самом себе приют для себя...
Yuss ("Ода подаренному Другом зонту"):
Средь пиджаков и сонных рыл Господь поэта нам открыл. Аж язык прилипает к нёбу от восхищения!
Yuss ("Сугубо мужское" - песня про озверение):
Обнаруженный в себе зверь - это друг и попутчик до конца. Он опасен, пока его не знаешь...
Анастасии Дорониной (Afolina) - ("Полу-жизнь"):
Полу-есть - это уже нечто состоявшееся, от которого можно оглянуться и двигаться дальше. Но полу-есть - это и полу-нет... Нет уже того, что совсем недавно заливало горечью душу, когда сидишь за письменным столом, проваливаясь в сон и выводишь собственной рукой историю своей болезни...
Моржу ("Не прогоняйте одиночество!"):
Одиночество - это неповторимость, божественный замысел. Это не выпихнутость... А то богатство, перед которым меркнут любые ценности, оно приходит, уходит...
Человек у Бога - товар сугубо штучный, но если это Голос! А масса - арифметическое количество - ничего не может сделать с Голосом, ибо она его не имеет.
Цхо ("Начнем с поцелуйчика?"):
Цхо вы такое говорите? Шо вы ведете себя, как на Семипалатинском полигоне? Перестаньте размахивать своим стронцием и вставать в сексуальные позы, вокруг Вас на сотню киломэтров - ни души, одни нематериализованные волны... :))))))
Люлике ("Пятно"):
Продолжайте, Люлика... И рано или поздно Вы увидите лицо того, к кому обращаетесь. Может быть, это обращение к себе?
Anomali ("В глаза смерти...")
Высшая степень доверия - если человек и произносимые им слова одно целое. От Вас исходит жизнь, это прекрасное, недостающее всем нам тепло.
И умея ценить жизни миги,
Мы поймем суть Божественной книги...
Наталии Ивановой ("Любимое"):
"Сколько их (строчек), новорожденных, брошено на эшафот..."- Н.И.
Мы живем на эшафоте - влюбляемся, пишем, анализируем... И приходим к выводу: "Устала... быть доской в заборе" (Н.И.) Больше бы таких, которые ощущают себя - кто они в мире. Тогда меньше было бы и заборов...
Natalis ("Я иначе попробую жить!"):
Самое здоровое - опыт от прошедших лет, который заставляет человека говорить: "Я иначе попробую жить..." Раз есть такое желание, человек остается молодым и ему многое будет доступно. Огонек, который ведет за собой человека и не гаснет - "Я иначе попробую жить!" Дай Вам Бог!
Михаилу Берковичу (Сборник стихов «Белое руно»):
... Я вижу сматываемую перед человеком дорогу. Он хочет идти. А дорога перед ним все время убирается кем-то или чем-то, как коврик в длинном коридоре. Выдергивается, не дает шагать дальше. Человека не пускают в жизнь. Вообще у нашего поколения отняли дорогу и нас превратили в чорт знает что.
"И я не уничтожен веком,
Но был бы век мой человеком,
Ему б не подал я руки". (М.Б.)
Поэтому человек все время один - отступает многолюдие и дурноголосие. И это трагично и прекрасно: никто не поможет и не помешает ему думать, а нам - слушать. Намагничиваются слух и зрение читающего и обретаешь возможность и способность слышать душу говорящего с тобой. Звучит изумительная музыка откровений человеческих:
"Прилетела, как листва опавшая,
Ровно на полвека опоздавшая..." (М.Б.)
Читаешь, не пряча слез... И не хочется уходить.
Anomali ("Темному Ангелу со светлой душой..."):
Очень горестно от текста, от жизни, которую он отражает, но радостно, что человек осознает, куда он идет, измеряя отпущенное ему на земле расстояние. По стихотворению видно, к чему автор повернут лицом - тьма все-таки позади, за спиной... И уже создана машина, которая свободно находит во Вселенной голоса наших прижизненных перекличек.
В. Морову ("Бесконвойное"):
Приходят боли, отступают позы: друзья, геройство, старо-новый гимн... Сжигают сердце невидимки-слезы не за себя! От жалости к другим. С Рождеством!
Тамите («К мужчинам»):
От дедушки - девушке: прекрасно. О волнующей проблеме сказано нормальным русским языком. Почти редкость в наше время.
Дяде-Мише-сан («Письмо с Севера-4»):
"Дорогой дядя-Миша-саныч! Сами республикой дебилизованные и непризнанные!
Привет тебе, привет, коллега! А как в каптерке пишутся стихи - как не вспомнить...
Ассенизатор и водовоз в запасе - Михаил Сопин.
Гумбертусу ("Диссиденту"):
С глубокой благодарностью прочитал стихотворение и отклики пишущих, читающих. Желание пить из такого источника неутолимо. Оно надолго... К нему надо наклониться, а там сам увидишь - пить или омыть глаза. Это было до нас, при нас и будет после нас.
Увидишь отражение, которое невозможно обойти, и не только свое. У Родины еще не та улыбка, которая гарантирует хотя бы надежду. Пока она больше похожа на гримасу...
Евгению Мишину ("Теперь Чечня"):
Готовы к мести, к мятежу, идти на смерть, сражаясь с тенью... Я в 21 век вхожу по нравственному запустенью.
Иосифу Письменному ("Маленький городок на Украине" - Проза.Ру.):
Дорогой Иосиф!
Не волнуйся. Эта тема не оставит нас раньше, чем ее оставим мы. Делай, как можешь. Пока мы живы, должны донести как можно больше подробностей. Страшно подумать: что-то уходит, не зафиксированное... Все "картинки" - реальны, сцены в клубе - скулы сводит со смеха...
В 53-м я уезжал с Волго-Дона, а впереди был Даль-лаг. Мне было 22 года. Понимал ужас "разоблачения" врачей, было ясно, что дело сфабриковано. Когда помер Сталин, у нас кричали "Ура!", эти впечатления никогда не забудутся. То ли вздох...
Вы мне глубоко симпатичны. Тематика безусловно наша...
Леониду Марголису ("Квадратура круга"):
Леня! Обнимаю молча. Лучше пусть перекрывает кадык, чем мозги. От того, что ты делаешь - всем легче - значит, это нужно.