Единой волей первого посыла
бьет наугад глупейшая из дур.
Ее предугадать, иметь виду,
иль ожидать ее удара с тыла –
бессмысленно. И лишь недоуменье –
автограф на немеющем лице,
отметит остывающую цель
в последнем, непредвиденном паденье…
Растает мир, дробясь на сто полос,
оставив неразгаданным вопрос:
"зачем же так пронзительно красиво,
коснувшись серой плоскости едва,
ткет гобелен опавшая листва,
спеша до снегопадов, что есть силы?