Несколько дней назад нашел меня зверь.
Иду с работы, никого не трогаю в своем темном дворе. Вдруг, прямо ниоткуда, выскакивает щен, кроха совсем, бросается мне в коленки, башку задирает и начинает на весь двор голосить что-то типа «я тебя всю жизнь ждал, пошли уже домой и побыстрее!».
А надо сказать, что в это время из трех моих собак в живых осталась только одна, и сильно я задумывалась о маленьком щенке добермана, чтобы и мне не так больно было, и собака оставшаяся не тосковала, как мне чудилось... И тут - словно живую посылку получила.
Вот и пошли побыстрее, естественно…
Вбегает этот крендель в квартиру впереди меня абсолютно нахально, а там же Луша! А Луше-то не 2 месяца, а 7 лет. И вообще Луша доберман, «а не какой-нибудь Форрест Гамп». Она в крик - развели тут собак, убери ЭТО немедленно! А куда я ЭТО уберу, когда он уже на кухню наладился ужинать? А Лукерью в ответ так обгавкал, что дама дар речи потеряла.
Откушали-с гости дорогие. Посмотрела я на пришельца подробнее. Мало того, что нахаленок, так еще и кобель. Со всеми своими радужными перспективами… Но обаятельный до невозможности, активный, смелый зверек. Лисенок такой. Лис. Как потом знающие люди сказали, в процессе его производства где-то около стояла овчарка.
Повела я их обоих гулять в соответствии с Лушиным расписанием. Думаю себе тихонько - отвлечется Лис на улице, уйдет за кем-нибудь, а я его вроде как потеряю. ЩАС!!!! Он шел около меня, как будто его всю жизнь учили рядом ходить. На пустыре нашем со всеми перезнакомился в секунду, и с собаками, и с людьми. Собаки (ВСЕ!!) с ним играют, люди сюсюкают… А он, свиненок, минуту понюхается, и ко мне в коленки - «я тут, я твой, ты моя», а на Лушку тявкает. Луша моя несчастная ходила в стороне всю прогулку, со мной не разговаривала, близко не подходила. Никаких объяснений моих не слушала…
Так втроем домой и вернулись. И все время, пока Лис жил дома, все 4-5 дней, Лукерья моя мучилась несказанно. Я старалась над ней, как могла, и уговаривала, что не можем мы бомжонка маленького выкинуть, надо сначала найти куда; и первенство Лушино подчеркивала всячески, даже Лиса не защищала и не утешала, когда Лукерья его швыряла от себя подальше; и еду, конечно, Лушеньке первой подавала. Не помогало ничего. Луша бесилась. Лис после очередного швырка плакал в голос, жаловался, а потом утирал сопли и все равно лез, куда нацелился. Цель у Лиса была всегда одна - или мои ступни, когда сижу, или бок, когда лежу. А бок-то на диване. А диван-то Лушкин…
Короче, не спит моя Луша, не ест нормально, понос прошиб девушку на нервной почве. Ходит по дому, молчит, с отвращением нюхает места, где Лис побывал. А побывал он уже везде… Не стало никакой жизни собаке. Дала я как-то Лису старого лушкиного ежика, он ей сто лет в обед не нужен был. Так Луша Лиса мордой под диван, ежа в зубы, лежит над ним, скалится по-взрослому. Лис, естественно, в рев. Понеслась я тогда в магазин, купила две кости жильных, приволокла.
Подношу Лушеньке: «На, девочка, потешь себя, родная». «Да грызи ты сама свою кость», - отвечает, резко так, грубо. Вторую кость Лису даю. Ну здесь, понятно, без вопросов, в зубы и на диван. Лукерья такое дело увидела, пошла разбираться. Кость отобрала, лежит на полу у дивана, давится, но грызет.
Так, слово за слово, начала моя Луша Лиса не только швырять, но и прикусывать, не до крови, правда, но больно. Пополам перекусить пришельца Лушке тормоза внутренние не позволяли, щен-то крошечный еще. А хотелось очень, очевидно. Заболотилась Лушина нервная почва вконец. Все, думаю, это дело надо прекращать, собака пожилая у меня, еще удар ее хватит, всю жизнь себе не прощу. На объявления мои жалостливые, в интернете данные и по району расклеенные, никто не отзывается, конечно. Знакомые от просьбы хоть посмотреть на пса глаза закатывают и глохнут в момент…
Позвонила тогда своей вечной палочке-выручалочке, подруге доберманьей, ветеринару. Галина, говорю, спасай Лукерью и меня тоже. А Галина и говорит: «Тащи давай его в ветлабораторию к нам, будет на территории жить, в охрану запишем. Забор у нас круче новорусского, система пропускная, собаки местные толстые все, кормленные, не помрет твой Лис».
…Я, конечно, не поехала щена отвозить, мужиков послала. И так чувствовала себя последней дрянью - он ко мне со всей душой, а я его выкидываю…
А Лис, когда его за забор-то ветеринарный выпустили, и там всех собак обгавкал, а людей обаял. За забором среди собак сука полугодовалая жила, копия Лиса оказалась. Девушки лабораторные как это увидели, захихикали: «Будем породу новую создавать, ЛАБОРАТОР назовем».
Сдали мужики мои будущего родоначальника породы с рук на руки и отбыли.
…История эта с двумя хэппи эндами оказалась и одним выводом.
Первый хэппи энд.
Луша, как Лиса увезли, рухнула спать и освобожденно дрыхла весь день. Гуляла вечером как хозяйка медной горы, в покое и уверенности. Понос прошел за секунду. Меня опять замечать стала и даже любить.
Второй хэппи энд.
Наутро позвонила я в ветлабораторию, последние известия узнать, а мне девчонки и говорят, что Лиса одна из сотрудниц взяла к себе жить, аж в частный дом с собственным участком, и не в будку, а как члена семьи! Так что теперь у бомжонка моего коммунизм: любовь, еда, вода, тепло и свежий воздух по потребностям (в неограниченных, значит, количествах).
…И грустный для меня вывод: было мне на примере явления Лиса убедительно показано, что хоть и жила моя Лукерья всю жизнь в человечье-собачьей стае, никто ей в компанию после смерти матери ее Глашки не нужен, и о щенке добермана нечего даже пока и мечтать…