Будто в июнь – снегопадом,
все уж опять в серебре,
белые заросли сада
в светло-печальной поре.
Где ты, далекая книга,
пламень строфы опалим.
Вещим гностическим мигом
мы пред тобою молчим.
Сад наш луною охвачен,
старые дни сочтены,
сон освещен и означен
в храмах ее тишины.
Вот уж сзывает к обеду
голос далекий, родной.
Кружит и кружит беседа, –
спорится бег круговой.
Облако сон предназначит
пурпуру новых долин,
мальчик заоблачный плачет,
тих великан-исполин.
Рок изменения начат,
в далях неведомых мчим.
Отрок задумчивый скачет,
через отеческий дым.
1981-2003