Аллану Эдгару По
Есть в этом имени трепет и шум,
и тоска неоглядной глуши,
будто льдины, снега, азиатский самум
ударяют в пределы души.
Есть в этом имени страх и прибой,
и оленей нескованных бег,
и волков леденящий, непризрачный вой
от лесов, побережий и рек.
И сурового неба сверкание звезд,
чарования пристальный лик,
и тревожный уда – по торосу торос,
самого одиночества крик.
И по тропам спешит и лиловым снегам
одинокий, холодный и огненный звук,
будто эхо ударит и вымолвит: «Там!» –
заполярный, бесценный, магический круг.
Он туда добежал, твой единственный друг,
где до звезд протянулся серебряный мост.
Этот чистый, родной и неведомый звук,
пробудивший от сна белоснежный погост.
В чистом имени том, как в любовном бреду,
и судьба, и томленье, и трепеты дум.
О любимая, так мы назвали звезду –
Улялюм, Улялюм, Улялюм!
1981