Он упал.
Лицо, напоенное жаром Крымских степей, утонуло в прозрачности неба. Сухие губы с коричневыми от крови трещинками впились в гладь воды, разбив ее на множество разноцветных капелек. Испуганные рыбки, в секунду поменяв направление, унеслись, подрагивая хвостиками.
Он пил.
Захлебываясь, погружая лицо глубже, туда, где змеились речные травы, и рисовал движение воды белый донный песок. Вода, не вмещаясь в клеточки тела, выливалась обратно. Опьяненный, заполненный до краев отползал он в глубь прибрежных кустов.
Он жил.