О.Г.
Помнишь: вечер, дым, полотенце, тюль,
и, хотя апрель, но – почти июль,
да напиток тот, что попрал акциз,
разговор в темноте и, конечно, бриз.
Если помнишь – сказать ли – почти в груди
не скажу, что больно, скажу: почти.
Так под пылью асфальт бережет тайком
рисунок детским цветным мелком.
Впрочем, все проходит. И память о
разговоре том оплетет былье…
Но – ни рано, ни поздно – своей чередой
через много недель? лет? – не знаю, уволь,
тот сюжет повторится. Во сне ли, в бреду,
в чьем-то грустном рассказе, в кино, наяву
(что было бы пошло и неопрятно
тавтологично). И тогда мы поймем,
ЧТО судьба пополняет нам аккуратно:
бестиарий, или же – пантеон.