Здесь жизнь лишь только там, где тень…
Светило пот ворует с кожи
и, словно пёс бездомный, гложет
над Волгой город… Жаркий день
не в наказанье – пробил час!
Расплавлен воздух силой лета,
купаясь в переливах света,
какой-то старенький карбас
Сарепты пристань покидает.
На стрелке плещется волна…
И только рябь, где глубина,
покой безмолвный нарушает…
Стою на круче… Даль чиста,
Я подчиняюсь общей лени.
На шлюзе надпись… крупно… «ЛЕНИН»…
Сквозь «ЛЕ» просвечивает «СТА»…
Нет, не могу никак понять –
да как же наши тут держались?!
Зубами за песок цеплялись?
Была бы шапка – впору б снять…
Курган Мамаев по-над Волгой,
бетонный мавзолея круг…
А вон оттуда шёл Батюк,
Вот только трудно… больно… долго…
Не сдался, выжил Сталинград!
Чтож, вот теперь другое имя…
Но каждым камешком своим он
хранит нам память… Город сад?
Да, может быть… Сады цвели,
Теперь же всюду абрикосы –
срывают, топчут, моют, носят…
Купи, иль подними с земли…
Продольных улиц бесконечность –
Хошь - в электричке, хошь - в такси…
Ну, сколько? Двести? Гран мерси!
Я к другу… чтоб чуть-чуть… за встречу…
Закончен день, вхожу в вагон,
по южно-русскому убогий…
Убит жарой, не держат ноги…
Качнувшись, тронется перрон.
В окне скопленья гаражей,
кусты, овраги, перелески…
А над кустами взрывы-всплески
пирамидальных тополей.
У проводницы пару пива
возьму. Не чокаясь… в глоток…
Прощальный поезда гудок
растает где-то у разлива…
01.08.04