Во что верить не принято - сбудется.
Что посеяли - уничтожится.
Домик карточный чётко сложится
И накроет собой весну мою.
Лето вырвется из всей робости,
Мои радуги рухнут в пропасти -
(А то всё деремся да лаемся,
Да ночами тёмными маемся).
И накроет все города водой.
Половодье лет смоет берега.
Через ветки вех пересвист да смех,
Сквозь стволы веков тишина, снега.
За что жили все? Во что верили?
Занавешены окна теменью.
Часовой живой охраняет лёд.
- Вот такой, вот, мы сказочный народ!
Что посеяли - то не выросло.
Сгнили заживо - лишь бы выстоять.
Лишь бы выползти, а там - пыль-трава...
Эх, дурная ты моя голова!
Мелочью звеним, зато громко как,
- Хошь поделимся, безпонтовые?
А в овраге лёд, иней да снега.
Песня старая, да по-новому:
Меж кровавых дел этих смутных лет,
Если хочешь, то отыщи просвет.
Ты под небом слеп. В тишине шаги.
Если разлюбил, то хоть сбереги.
Но горят костры через поле в ряд:
Мы возьмём за всех за своих ребят.
Горизонта свет – поджигатели.
Мало видели, много тратили.
Мало верили, много слушали.
За оградою – дождик лужами.
За околицей в трёх развалинах
Всё смеялись о том, что ранены.
Было радугой, чем ни попадя –
Ядом, пламенем, бранью, ропотом,
Криком, шёпотом, шумом, искрами –
В общем, были мы да и вышли все,
Горизонта свет поджигатели -
Слишком быстро себя растратили:
Костенели хребтами кавказскими,
Как леса обрастали сказками.
Закрывали глаза: - Игрушки всё.
На поминках звенели кружками.
Все стаканы, вон, переполнены,
(То ли мало пьём, то ли долго шли).
Пыль дорог к земле нас всё гнёт и гнёт.
Вот мои пути, вот мой переплёт
Меж кровавых дел этих смутных лет,
У истоков рек. На исходе век.