Полотно бескровно чисто. Без твоей земной улыбки
Нет отрады, нет кручины без супони брови гибкой.
И слуга и господин из одной хлебнут однажды,
Чтоб построить из развалин вертикали новой башни.
С флагом странного дракона, на зубцах безбольны жертвы.
Трескотня ханжей в канавы. Тривиальны метры – в ветви.
Стражи встречных обещаний из подснежников предвечных,
Семена чьи обронило в мир предательство увечно,
Чтобы снова возродить на бороздах старых к жизни
Верность двух чужих детей, освященных эст-харизмой.
Полотно в морозном паре сконденсирует июни,
Чтоб стучащий в фибры неба, от отчаянья не плюнул.
Может замер бы от пенья спелых яблок и зарделся,
И напиток тайный крепкий, не прокис, а в нем согрелся.
Обомлев земное слово, побоялось бы вломиться,
Потревожив сон возницы, утонувшего в глазницах
Беспредельных и бездонных векового океана,
Как во врубелевском пассе на лице немого Пана.
И на ликах тех суровых, что несли в страданий рейсах,
Под вретищем тел недолгих стигмы искренности в сердце.