Большая жизнь стучит по камню камнем,
корябает железом о железо –
совсем не здесь, совсем неподалеку.
Здесь вечная окраина. Из низких
лачужек выползая по утрам,
мы дремлем на крылечках темных лавок,
давно, с войны не чиненных - и ждем -
сто стариков - ждем золотую рыбку,
в знакомом воплощеньи: в виде дурня
с монетами, готового платить
за что попало – хоть за эти клетки
с безумными цикадами, истошно
орущими о смерти на древнейшем,
забытом, изначальном языке.
ASh