…о, грубоватая вода, тебе мешает мне признаться,
что реки скорби, как беда бегут размашисто, глубоко –
тоски наполненное время, водовороты грубой скорби
о полнозвучности напевов простора весело жующих
и трав далеких и безбрежных, как это небо с синевою
полночных звезд мерцающих в стремнине…
народ гуляет полуволком, голодный, злой, кипящий недостатком –
такому в руки нож, зарежет мать родную…
Россия матушка, куда же ты идешь? –
тебе беда, что пьяному бутылка –
куда не посмотри – везде вожди слепые, гегемоны;
об этом Мандельштам сказал:
“и столько мучительной злости
таит в себе каждый намек,
как будто вколачивал гвозди
Некрасова здесь молоток”…
мучительна слава великих, которых стоят постаменты на рейде –
безлики их лица, бездушны их взоры и руки кувалды,
чтоб вдалбливать мысли, идеи масштаба державы –
тюрьмы по народному слову,
где лязги цепей обреченных и лай конвоиров шакалов,
что кормятся падалью с барского ложа,
и песни мои, как искривленные девичьи губы –
удушья остаток,
как рыба глотавшая воздух –
воды бы глоток…