Мария Виргинская
"ДОМАШНЯК"
Мы все устаем от безрадостных дум
О дне настоящем, что темен и краток,
Но надобно верить, что в новом голу
Удача нас ждет, и покой, и достаток.
***
Жалея иль карая малых сих,
Господь у многих отнимает разум,
Лишая для начала
Свойства помнить.
***
Люди с комплексом гения
Не годны для общения:
Их речь – себе-любимым похвала,
Им ближних заменяют зеркала.
***
Сквозь прагматизм пройдя стихий полпредами,
Детьми утопий, жертвами борьбы,
Романтики становятся легендами,
Цветами, украшающими быт.
***
Улица Годлевского.
Полдень – цвета свода апрельского,
Акварельна земная тишь,
Петухи кричат на Годлевского,
На лозе темнеет кишмиш.
К кипарисам домики лепятся,
Ручеек булыжный течет,
В серебро нацелена лестница –
В замок детских грез, в Новый год.
Чем бы ни грозила дорога нам,
Ею с верой в праздник идем.
Влажный воздух пахнет особенным,
Севастопольским декабрем.
***
Разорви объятья томной лени,
Каверзной сирены дней пустых,
У тебя весь мир на попеченьи:
Люди, звери, здания, цветы,
Серп луны, свод полдня, луч рассвета,
Океана глубина и ширь,
А еще – ты сам, сияпланетный
Организм твой, побратим души.
Больше смысла в действии простом,
Чем в экстазных ритуалах веры.
Ты – улитка, что несет свой дом,
Плоть свою, по храму атмосферы.
***
Поспешил? Опоздал? Это как повезло.
Каждый век свой живет хоть на ход, но вперед.
Неизвестно, какое сегодня число,
И который – с момента творения – год.
От начала чего – океанов, амеб,
Динозавра иль гомо, пчелы иль цветка?
Полон образов Боженькин калейдоскоп,
Извержений, сражений воды и песка.
Цифровая система среде дорога
Для сведения счетов, реестров и смет.
Есть среда. Нет ни пятниц, ни четверга.
Всякий – время себя. Водный знак. Звездный свет.
***
Повсюду на земле – раздор, болезнь, война,
Кликуши зло поют, сознанья растлевая,
Но ежели душа с утра омрачена
Житейским пустяком, что скорбь ей мировая?
На горе восстает во всеоружьи дух,
Послушен ум смирения наркозу,
И проще нам порой преодолеть беду,
Чем вырвать из груди обид занозу.
***
Любой постигать в себе Вечность обязан –
Энергию духа, разумность творения.
Как звезды – не просто скопления газов,
Так люди – не только материя тленная.
***
Вскочила от сердца толчков на стезю суеты:
Не кормлены рыбки, полить надо срочно цветы,
За хлебом сгонять, набросать с Музой несколько строк,
И с кем-то о чем-то серьезный начать диалог.
Все это вполне бы могло обождать час- другой,
В насильи над плотью нет нынче нужды никакой,
Чем в зимнем тумане по миру слоняться одной,
Мне б с мужем и с Музой подольше поспать в выходной.
Встряхнула я Музу. Со сна тяжела и смурна,
Стишком сим со мной за побудку помстилась она.
***
О ближних и дальних, о яви и сне
Судить как судачить не тяжко, не сложно.
Блажен, кто хоть что-нибудь знает вполне,
Без вставок "наверное", "вроде", "возможно".
Привязанность к точке теряет душа,
Сметенная с плоскости вихрем исканий,
И бег ускоряют, за солнцем спеша,
Сомнения, тени мятущихся знаний.
Внезапно предстанет зияющим рвом
Соборная площадь в пик богослуженья,
И мать зарыдает о сыне живом
Сильней, чем о том, что загинул в сраженьи.
Услада вползает, как змея за порог,
Свернется в клубок на разобранном ложе…
Вся истина мира – единственно Бог,
Которого мы только выдумать можем.
***
Неважно, что земной наш климат лют,
И в нем душе недалеко от рая.
Унынием я Бога не гневлю
Во дни, когда живу, не побираясь.
"Пирожка".
Ну, как тут привыкнуть к трехзначным ценам,
Когда и копеечка на счету!
"Пирожка" – сказала старушка в хлебном –
"Пирожку мне дайте. Одну. Вон ту".
А, может быть, эту? Иль вот эту?
На что у гурманов сегодня спрос?
Понурая очередь, посоветуй,
Что бабушке выбрать в витрине грез!
Стояли сограждане друг за другом
Так, словно все видели общий сон:
Вдруг вспыхнуло жарко в пространстве тусклом
Огромное солнце над рябью крон.
Ненадолго, нанемножко.
Оно возвратило нам вкус былого,
Лета омывая в живой воде,
Смешное и трогательное слово
Из многих далеких несладких детств –
"Пирожка".
***
"Мои года…"
Г.Сазонову.
Не каждому дано дожить до ста,
Душой и телом не ослабевая.
Прими себя таким, каков ты стал,
Не маскируя рвы сиренью мая.
Ландшафт, что ведал ураганы лет,
Картоном пестрым закрывать не нужно.
В вечерней теме утренний портрет
Уместен, будто кактус в поле вьюжном.
Не рвал ты совесть, не увечил честь,
Не жег посевы и не рушил храмы.
Вот и прими себя, каков ты есть.
И полюби лицо свое. За шрамы.
***
Плоды – не только то, чем тело кормится,
Что древа рода упрочает ствол.
В зной путнику бесплодная смоковница
Дарила тень и радовала взор.
***
Мы, люди, так хотим определенности,
Что лишь на слух улавливая Слово,
Объем его вдавить стремимся в плоскости
Мышления, до жути бытового.
***
Ольге и Алексею Распутиным.
День исполнен сует, а для отдыха ночь коротка,
Круговертью забот мир твое пробуждение встретил,
Но пеленочный ад раем выглядит издалека,
Где живут на свой лад суверенные взрослые дети.
В серебристой поре мы иной обретаем покой,
Чем тот яркий, раздольный, о коем наивно мечтали,
Не цветы наши дети - костры за туманной рекой,
Светлячков огоньки в недоступной неведомой дали.
Разъедает глаза вспять, на молодость брошенный взгляд:
Как мы были сильны, как верны своим грезам и планам,
Как спешили пройти сквозь пеленочный рай, а не ад
К соловьям в изумруде чужих исполинских каштанов!
Те деревья и птицы еще не открыты никем,
Нет названий у них, не намечены их очертанья.
Наслаждайтесь мгновеньем: улыбкой, ладошкой в руке,
Поцелуем доверия и обожания.
***
Залезть в чужие сани метит
В расчете сделать путь прямее
Лишь тот, кто разумом калека.
Есть множество людей на свете,
Которые считать умеют
Гораздо лучше нас, Булейко.
Они, маэстро вычисленья,
Решают ход земных событий,
Но и простого предложенья
Из пыли звездной не сложить им.
***
Подобен чуду город в декабре,
Из новогодних предвкушений соткан,
Весь в елочных игрушках фонарей,
Витрин, щитов рекламных, фар и окон.
Самообман, условность – лет отсчет,
Но ширит высь надежд порыв единый:
Когда встречаешь с миром новый год,
Он красен даже в черную годину.
***
Любой человек – замкнутая система.
Поэтому он так жадно ищет себе подобных.
***
Я разрушаю свой мир,
Чтоб, восстанавливая,
Не остановится на восстановленном.
***
Наш общий мир, земной наш детский дом,
Ветшает от фундамента до башен,
Пренебреженьем разрушаем нашим,
Кровавым, а не праведным трудом.
В нем каждый миг зависит лишь от нас.
Покуда свет в окошках не погас,
Всех, кто был прежде, кто придет потом,
Спасти должны мы – те, кто есть сейчас.
***
Изнывать в бесправье, бесславье, голоде,
Без надежд, без веры шагать вперед!…
То не я гружу тебя мраком, Господи,
То мое отчаянье вопиет!
***
В стране, свободной от законности,
Не ради радости живут,
Но с чувством личной обреченности
На крестный путь, на скорбный труд.
***
Меня синдром раскаянья ведет
Путем страданья по стезе январской.
Я – ледокол, стремящийся сквозь гнет,
Скопившийся над бездной океанской.
***
Возводит жесткий ум опоры мирозданья
У белого и черного на сломе,
Но путь греха для нас не есть ли путь познанья
Неведомого в собственном объеме?
***
Коль что-то делаешь не так, мечтаешь не о том,
Все уважение к себе сменяется стыдом.
Недомогание.
I.
Километры, румбы, мили,
Очертанья лиц и стран…
В мыслях - темень и туман,
Словно в голову мне влили
Мировой океан.
II.
Смыты карты навигаций,
Курсы дрейфа все кривей…
Утопающие мысли к солнцу силятся прорваться
Сквозь пучину в голове.
***
День начиная с новыми силами,
Поздно глядеть назад:
Память не держит смутные символы,
Что сквозь нее скользят.
***
Пуп рвем, грош получая за вычетом сумм
В счет тюрьмы долговой…
Суета бытия заслоняет мой ум
От меня же самой.
***
И учат нас, и учимся смирению,
Мир сей воспринимая без прикрас,
И все ж поправки в планы Провидения
Вносить готовы каждый Божий час.
***
Нас вихрем кружит. Мы рвемся из плена,
Из шумной корчмы – домой.
Металл и магнит, сигнал и антенна –
Движение по прямой.
С нее срывает в пропасть боль и злость,
Страх, верность эгоизмы и приказу…
Лишь единицам смертных удалось
Пройти по вектору, не оступясь ни разу.
***
Любить его, значит – беречь его
Во весь позвоночный ствол.
Плакучая ива – дерево
Берега моего.
***
Мы и в дни зла бывать умели счастливыми,
Не уничтожил нас железный кулак,
С доктором Гудом и Гусаром Васильевым
Весело пили мы дрянной домашняк.
Мутный напиток в винный уксус дображивал,
Им разговлялись мы, конечно же, зря,
Но для застолья, для общения нашего
Недоставало на столе пузыря.
Был он в тот вечер витаминов полезнее.
В ярком пространстве посредь мрачной страны
Не загружали мы друг друга поэзией –
Шумно тащились от историй смешных.
В жанре абсурда, голой правдой исполненных,
Стебных, обыденных, как рифма в стихах!
Было поболе откровенной крамолы в них,
Чем в анекдотах о партийных верхах.
Призрак беды блуждал ночными кварталами,
Не находил он к нам дороги никак,
И восклицал Васильев: "Славно совпали мы!
Завтра пришлось бы вылить этот кисляк!"
Завтра – зуд в язвах, кое-как зарубцованных,
Ну, да, сегодня – не до абы-кабы!…
Лился кисляк, не набивая оскомины,
Символом времени, страны и судьбы.
Декабрь 2003 – 12 января 2004г.