***
"Я люблю смотреть, как умирают дети..."
В. Маяковский
К.Е.С. посвящается
Окольцуй всех тараканов,
Тараканиум открой,
А когда они восстанут,
Захвати их всех игрой -
В шахматы пускай играют
С паучихами в сарае!
1. ОНА ВИДЕЛА
Осень на балконе.
Стул
Забрызган серебряными треугольными листьями.
А на столике
Мирно теплится
Строгий кактус.
Армия тысячи громов
Напугала
Войско гномов
И - те в панике бежали,
Побросав свои лиственные треуголки
Здесь.
Ночь.
Лунная, но тихая.
В такие полнолунья
Соседи бесконечно беспокойны и всюду -
Шёпот, шорох, скрип.
Сейночи молчь.
Я могла бы вымести это серебро
Сумасбродной ладонью
В глубь улицы.
На фонтан или же
К себе домой.
Но мне нравится и так…
Около молний
На оконном стекле
Лежат несколько чёрствых печений.
Марго не взяла бы их.
Я возьму.
Из тёмного коридора,
Словно ожил сфинкс,
Крикнул сквозняк,
И он опрокинул печенье моё.
Гномов больше нет.
В квартире -
Темно и пусто,
А на балконе - все оттенки серебра.
Скрипучая дверь…
Я сяду на стул, прямо на треуголки конус…
Я такая.
Я могла бы найти отсюда выход
И искать на улицах -
Пока что-нибудь не приглянется…
Но я не хочу.
Мой бог умер сейночи.
Печение с изюмом.
Я посижу и здесь.
2. ПСЕВДОВОСПОМИНАНИЯ
У часов - аритмия и тахикардия.
Помогите! Спасите! Где скорая помощь?
Все часы - ведь такие ещё молодые!
В этой церкви их пульс обращается в громы!
Кто-то известью снежной закрасил весь купол!
Кто-то снял все иконы с "доски объявлений" -
С хит-парада церковных святых! Я взял рупор
И пропел золотисто, как новый священник:
"Церкви созданы для того, чтобы заниматься в них любовью!"
Нет икон, и никто не заметил утраты…
У часов - невралгия и психастения.
Кто-то вставил их в иконостас - мириадой,
Прикрепив на оправы икон золотые.
У часов не хватает ни сил, ни дыханья.
У часов под губами - сукровица словно.
Механизмы грохочут в пространстве церковном.
Надоест. И часы здесь поднимут восстанье.
Стоя в церкви, закурили…
Искусственное дыхание делаем
Сигарете
И часам…
Слишком много зною
На этом сумасбродном кладбище.
Пока что мы
Мимо него.
Слишком жарко,
Но не этой, не воздушной жары
Мне требуется.
Ты можешь малевать на асфальте белым шоколадом,
А я знаю одно:
Мне ребёнка надо,
И от кого - всё равно!
Отвлечённые мысли.
Серебристолобое такси.
Хочешь, расстегну змейку своих широких спиралевидных рёбер?
Отдам тебе своё, здоровое:
Сердце - одно, лёгких - оба и почки - обе,
И будешь тогда, как новая?!.
Ты мне отдашь всё больное, паводком событий размытое.
Просто поменяемся органами!
Мне надо, чтоб по-прежнему ты бухала, добрая, но сытая,
Питаясь восторгами!
У тебя дети будут (Пусть для тебя самой исключительно!),
И - приключится II паводок событий,
И - он для моих подарков станет не менее губительным,
Но - я не буду в обиде!
Непринуждённый разговор.
Ты бродишь ночами сквозь чёрные леса,
Воображая иные земли и
Боясь потерять
Отблеск старой кирхи.
Ты жалуешься на жизнь
И не взываешь к жалости.
И я могу успокоить тебя только одним:
Может, поэтому мы вдвоём
Так и похожи,
Что умеем -
Как никто -
Ощущать
Эту сногсшибательную, завораживающую
Смертную тоску.
3. ОН ВИДЕЛ
В ночные часы
Тонем нерешительно
Вместе с этой сиплой весной
И несказанно-громкой
Музыкальной междоусобицей
У двух кафе
По разным сторонам
Улицы.
Куртка моего любимого цвета
На ком-то
Несказанно-очаровательном.
Чаща колоннады ожерельем
На бледную кожу…
Почему ты такая прекрасная?
В центре города мы отшельники.
Музыкальные места
Обходим стороной.
Треугольные иероглифы и воробьи-партизаны
Вколочены Луной в наши глаза…
Сегодня меняются смыслы жизни…
Почему ты такая нежная?
Для пьяных даже родина,
Даже свой город -
Лабиринт.
Где тут трамваи?
Колоннада, как вагон метро,
Мчит нас вперёд, в смородину междометий
Мимо архитектуры Хаоса.
Подкурили от Луны.
Торопиться не надо.
Говорить не следует.
Почему ты такая умная?
Смотрим в окно,
На серебристые, бетонные волны, плауны
И фонарную сроку,
Начертанную в дымном небе…
Ты опаздаешь на трамвай!
Мне в ответ симфоническое:
"А ты ещё не понял?
Я никуда не поеду!.."
Выходим из колоннады…
Почему ты такая добрая?
Увидев тебя, я начал новый календарь -
Первый день
Первого месяца
Первого года
Теперь.
Перевёрнутые дома -
Как плитки шоколада.
Мы сильны, устали только наши ноги…
Снимаем обувь.
Босиком идём по камню, по бульвару…
Почему ты такая смелая?
И кто-то третий… невидимка...
Взгляды скамеечных посидельцев -
Как поощрение для нас…
И кусты - будто гейзеры - застыли,
А деревья - вулканическая магма,
В брызгах, в блёстках,
С зонтиками -
Вырвавшаяся на поверхность тротуара…
Этот салют для нас!
Только для нас!
По всему бульвару, и всё шире, шире -
Лились в небо багровые струи,
Кронясь над нами!..
Шумные.
Душные.
Только для нас праздничные.
Только нам послушные.
Глубокое небо накалилось.
Как хорошо! -
Произнесла Некто в куртке
Моего любимого цвета…
Люди разбегались.
Эй, старушка!
Вы забыли портмоне!..
В ночной город крикнешь
И - услышат тебя на другом конце
Всех расстояний.
Почему мы счастливились, гуляя по мостовым босиком:
Будто мы - позывные города?
Всю ночь ты радовалась салюту,
А потом задумалась:
Почему мы живём
Не одну ночь?
4.
Принцесса! На Солнце приляг головой -
Не выцветет русь от лучей позолоты…
Ты станешь царицей Земли и - рабой
Утерянных чувств и страстей… Ну да что ты?
Секунды гремят, ударяясь в литавры.
Из хрупкой принцессы верховность росла.
Отцы принесли изумрудные лавры
В коленопреклонстве, а ты - не взяла!..
Я знаю, что значит себя отдавать.
Я сам редко делаю то, что желаю.
Но можно для всех иногда танцевать
И быть самому по себе - хоть бабаем!
И Солнце жжёт пятки - ты радуйся, смейся!
Не можешь терпеть - всё равно крепко стой!
Хотя б притворись, что ты - плачущий гейзер!
Хотя б притворись моей верной женой!
- Мой принц! Не умею того обещать,
Чего не исполню…
- Но разве так трудно?
- Излишне!
- Я всё тебе буду прощать!..
- Но ты не один ведь, и - близок День Судный!..
О блудная-блудная! Как заблудилась!
Когда ты поймёшь, как же счастлив наш Бог,
Когда мы вдвоём, а над нами - светило.
Что Он ни за что наказать бы не смог?!.
Что дизель обмана, в котором ты билась,
Покинет тебя на развилке дорог.
5. ПЕРЕД ПОБЕДОЙ
Каждый, Подруга, слегка депрессивен.
Каждый бродяга немного да пьёт.
Изредка каждый выходит под ливень.
Изредка каждого лечит пейот.
Я не особенный… Если б не кактус
И не чудачества всяческих трав,
Нас бы убил одиночества фактор,
Пуля в висок обагрила бы сплав…
Изредка в мире случается проблеск:
Сплав настоящей любви оценить
И предъявить ей небесную доблесть…
Только для избранных вещая нить!
Избранны - мы… Самым светлым и только
Разрешено отобрать у небес -
Крошку вселенской любви, её дольку…
Только для светлых сигнилица: yes!
Для остальных - это призрак и фатум…
Сколько забытых ходило ко мне -
То, что не знали любви говорят и:
"Только однажды любила - во сне!.."
Им говорю: "Дураки! Вы счастливцы!"
Сам понимаю, что Нам повезло…
Эти овёс, васильки, чернобрывцы,
Хоть и сухие, но любят тепло…
Нужно довериться сердцу чужому…
Нужно любовь свою тоже любить…
Надобно знать, что такое обломы
И очаги восхищеньем топить.
Я не о том… я о нас, депрессивных…
Грех потерять фантастический шанс! -
Просто любить - глубоко, неизбывно -
А не выращивать свой декаданс!
Кто-то привык, а кому-то и ново -
Свечи на праздник вставлять в каравай…
И у меня есть в сознаньи засовы,
Но - поклоняться друг другу давай!
А недостатки - фальшивая мелочь,
Тот, кто их видит - не знает огня…
И невозможно тебя переделать,
Твой идеал в фантазнице храня!
Бред… Погадаем - и всё станет ясно!
Духа Свободы на бис призовём.
С кем бы я стал восхищаться прекрасным?
С кем бы ты стала выслушивать гром?
Мы ещё не были в комнате Страха…
Мы не болтали ещё ночью, в три,
По телефону, с бездонным размахом,
И не встречали, мурлыча, зари…
Я обожаю тебя. Это странно.
Думаешь: не за что? Скоро умрёшь?
Да, я такой, я люблю все изъяны,
Все твои страхи, всю боль и всю ложь!..
6. КРАТЕРЫ КОЖИ
Мне страшно смотреть на тебя от обиды.
Нет смысла молить о таком, что хотим -
Чтоб, если мы любим друг друга, мы квиты,
Чтоб жить на Земле без упадочных зим!
Но думать становится трудно и странно…
Уже непривычно и так тяжело.
По лысой стене проползли тараканы…
Над пламенем сушится чьё-то крыло…
Слежу за тобой. Раскалённая совесть.
Заглушенный двигатель светлой мечты…
Мне кажется, лучше, забудь свою повесть:
В ней нечем дышать от сквозной духоты!
Прожжённая кожа - любимая рухлядь -
Вся в кратерах лунных, бесцветных, сухих…
Глаза восковые сиренью набухли
И тысячи слёз взгромоздились на них…
И кратеры кожи - совсем ледяные -
Свидетельство яда и смертной тоски…
Слежу за воронками со стороны я…
По ним погулять бы, считая шаги…
Тебе же ещё в поднебесье, за славой,
В историю, в литературу, в завет!..
Ты варишь в ладонях живые отравы -
Сама для себя - ядовитый обед!
Ты много, многого слишком - достойна.
Такого, пожалуй, и нет на Земле…
Ты варишь отравы. Ты куришь спокойно.
И зябко тебе в сумасбродном тепле.
При мысли о славе посмертной робея,
Убив себя грустью, уйдя от всего,
Победу свою осознать не успеешь -
Нет сил, чтоб увидеть своё торжество.
А где твоё счастье? Ах, если бы знала!
Столбы телеграфные ржавые там.
Ты скоро умрёшь и начнётся сначала -
Бессмысленно-жуткий поток телеграмм…
Зачем ты себя убиваешь? В могилу
Спешишь… Береги себя. Не для себя…
Живи - для меня и других белокрылых.
Они за тобой наблюдают, скорбя…
Причешется жизнь в парикмахерской веток,
Когда ты нарушишь безмолвие это...
Но только прошу - береги себя. Очень
Прошу - не сдавайся безжалостной ночи!
7. РАСТЕРЯВШИЙСЯ
Раненые стены пульсируют - как динамики.
Кто-то головой поранить стену чтоб
Постарался. А из
Раны кувыркомно льнёт беспощадный хохот
Соседей-царей.
Я устал около выключателя.
Я занимаюсь тем, что лампочку вкл/выкл дрессирую,
Лампотерзатель.
Такая светомузыка.
Моё солнце играет со мной в Передозу.
Расстреляли бумажное сердце занозы.
И банальное солнце никто не заменит глюкозой.
Нам нужен диктофон, что замагнитить молчь
И посреди всего слово сказанное:
Больница.
Под знаком суеты
Выдумывают дворники утопию.
Эта улица ночью и синие губы!..
Продавцы шутят пошло, а дворники - грубо.
А в темноте зала, над тротуаросценою,
Когда номер закончен вовсе и уже пора ладошить,
Зажигается красная надпись:
"АПЛОДИСМЕНТЫ".
У нас - манифест,
Мы - ультимисты теперь.
Но кажется, хочется мне смотреть
Не на твою рукопись,
А на тебя.
И я не знаю уже, что мне нравится больше:
Твои стихи или
Ты.
Растерялся.
8. ГДЕ-ТО ОКОЛО ЛЮБВИ
Я не прошу - ты же видишь сквозь маски…
Так что обид на меня не таи.
Нет. Не люблю. Просто хочется ласки.
Просто близки мне страданья твои.
Хочется мне только - нежности чьей-то.
Или не хочется… Сам не пойму.
Я - как корабль, не знающий рейда:
Вылились все моряки за - корму…
Ты не умеешь любить, и не надо.
Просто - уже ненавижу других.
Просто - забыл все слова, кроме матов.
Только с тобой вспоминаю я их.
Целую зиму горели конфорки -
Без остановки, на кухне весны.
А за плитою - мышиные норки…
Здесь - биография нашей вины…
Мы смастерили горячую зиму.
Нам показалось, что это Весна…
Солнышко! В маске табачного дыма
Ты, вероятно, была рождена!..
Чай из трухи табака, чай табачный,
Чай ядовитый заваривал я.
Пили горящую горечь удачно,
Так же удачно от яда гния…
Рукопись - псевдовалюта поэтов! -
Прятали в норы мышиные - мы,
Верили в действо сакральное это:
Мыши хранят от разлучницы-тьмы…
Слышишь?
Весна!
Слишком многого хочет.
Поздно, Весна!
Не осталось ни ночи…
Плакала ночь солидарно со мной.
Так и прожил:
Без любви,
Без земной…
Вечно вот так бы сидеть!.. Неподвижно!..
Пусть без любви, но -
С тобой…
Что же я: словно бы заупокой?
Впрочем,
Тебя и не слышно…
9. КАК
Как ты можешь здесь смеяться,
В этой серой тишине?
Объясни, родная мне,
Как ты можешь не бояться?
От меня печаль скрываешь,
Обнажая напоказ
Ложный блеск безумных глаз.
Улыбаясь - умираешь.
Знаю, все обманы - знаю.
Ты испугана и зла,
Хоть клянёшься, что тепла
Вдоволь здесь и там: за краем.
В тишину последних вздохов
Засмеяться научи!
Если можешь, не молчи,
Даже если очень плохо!
10. ВИЗИТ НА ГЛАВПОЧТАМТ
А люди обязательно придут на кладбище.
Стойкие обоснуются там.
Осень милостыню подаст листьями
В коричневые шляпы.
Они, стойкие,
Будут любить её
Больше, чем друг друга.
И несмотря на это
Они добродушно и трогательно подумают о том,
Какая же она дурочка,
Что умышленно
Душила себя.
Ведь Солнце с трудом раскалило
Верхушки крон над ней…
И чтобы видеть её фотографию,
Стойкие
Жгут костры
Перед могилой.
Как они любят
Её магаданское лицо!
Кардиограмма погребальных оград хочет сказать,
Что мы ещё немного живы.
Два дня назад
Её фотография заулыбалась.
Это заметили даже птицы.
Они никогда не поймут,
Почему она не берегла себя и
Почему не позволила им
Смотреть на себя -
Сиреневоглазую, живую…
11. ПРОБИЛ ЧАС
Но думать становится трудно и странно…
Уже непривычно и так тяжело.
По лысой стене проползли караваны…
Над пламенем сушится чьё-то крыло…
А мы бы хотели любви настоящей!..
Наверное, это утопия, да?
Об этом я думаю чаще и чаще
И думать об этом я буду всегда.
Чтобы любить - недостаточно плоти.
Есть на Земле вдохновенье любви.
Знаешь ли ты, что такое наркотик?
Это зависимость от визави.
Есть полюса у любых ощущений.
Есть незаметный предел для огней.
Если он пройден, молчат все ступени -
Я одинок - без неё или с ней…
Сахар не радует юность. Что сахар?
Поговорили и хватит, ведь так?
Боль не сошьёт наши страхи, как пряха,
Только удвоив бессчётность коряг!
Жаришь на ужин гармоний коренья.
Шепчешь, что скоро последние дни…
Скоро последняя ночь вдохновенья…
Это провал. Я не знал. Не вини.
12. СИНДРОМ ФРАНКЕНШТЕЙНА
И я достоин наказанья:
Не доверяю ни сказанью
О человечьем совершенстве,
Об идеальном человеке,
Живущем в мире вечной неги,
Безгрешности и благоденствий!..
К одежде я пришил котомку…
Не верю в чудонезнакомку,
В которой всё - светло, прекрасно!..
Я мог создать бы идеальность,
Когда, распутав гениальность,
Одну собрал бы я из разных…
Но я не делаю такого.
С тобой - мои огни и слово.
Мы с бесом все украдкой дружим
И все петляем в недостатках…
Ты хочешь сжечь меня украдкой,
Но веришь ли: другие хуже!..
Я жмусь к тебе. Другие - слякоть.
С другими мне никак не плакать.
И то, что правда - между нами,
С другими будет просто лесть…
Не оскверняй забвеньем пламя!
Я старый? Злой? Какой уж есть!
И если нет во всей Вселенной
Такой святой и сокровенной,
Такой, как ты, чудной, реальной…
Поверь, и ты не идеальна!
13. ДАЙ ЧАЙНИК
О, подари мне ночь исканий,
Тревог и шумных разговоров,
Ещё одну такую ночь!..
Рассвет так скоро.
О Солнце, прочь!
Захохотал бы, если бы Земля от Солнца оторвалась,
Чтоб не было рассветов,
И понеслась бы в темноту, и там осталась…
Но вряд ли это.
Хрипит в квартире телефон.
Из телефона - тишина…
Чуть слышно - карканье ворон…
Сказал бы я: "Идите на..!"
(По телефону не молчат!)
По телефону мы поём,
Играя в грустный маскарад,
Поодиночке и вдвоём,
Такую песню: "Мачо"… Мне
Бы петь её хоть два часа!
И там, на дальней стороне
Нам подпевают голоса…
Мы в роль детей вошли давно,
Из роли выйти не смогли,
И вот - мы вместе пьём вино,
Мы - оборотни-короли.
Ты - как дитя, я - как дитя:
Отдались роли целиком…
Фольклор трамвайный разводя
Своим ветвящимся смешком,
Мы, как с собою, говорим
О всех замоленных грехах,
О том, как любим Третий Рим,
О том, что смерть живёт в руках…
У нас - багровые шары
Китайских ламп - на потолке…
Мы держим новые миры
На полимерном поводке…
Так будет вечно. Ночь быстрей.
И в этом мире всё старо…
"Ты хочешь сладких сухарей?"
Мерцает небосеребро…
Но вечер тихий - позади
И ты уже не там, где я…
А… Да, прелестница… иди…
Конечно, ты же не моя…
14. СТИХОТВОРЕНИЕ ЕВГЕНИИ КРАСНОЯРОВОЙ
На лице моём цвета земли
Отпечатались чьи-то следы.
Я сжигаю свои корабли.
Где? Когда? Нет, когду. Нет, когды…
Запинается чей-то язык
Об иссохшие губы мои.
Я закрою глаза, и на миг
В это небо влетят журавли…
Я к груди прижимаю бутыль,
Как любовницу нежную. Прочь!
По ноге моей плачет костыль
В эту звёздную пьяную ночь…
И последние капли со дна
Я слижу, как затравленный пёс.
Мы одни: я - один, ты - одна,
Каждый - с собственным бременем слёз…
Нет! В собачью свою конуру
Ты вернёшься, как блудная дочь…
Я забуду, уснув поутру,
Эту звёздную, пьяную ночь.
15. ЭТО МОЯ КРОВЬ
Только потому всю эту ночь провыл он бешено,
Только потому хотел в петлю и - умереть,
Что был дико пьян и сам себе похож на лешего,
Что напился к чёрту и надел на разум сеть!
Просто так, без цели, без причины и последствия
Головою стены бил, ругался с темнотой…
Как рычал он, проклинал всех! Как он жаждал бедствия!
Потому что жил под алкогольною звездой!..
Книгу жизни он увидел… Так не воют трезвые!
И - речитативели в припадке небеса…
А ему казалось, что с вином он выпил лезвие.
Или стёклышко… А может, и свои глаза…
И отнюдь не потому, что был он опрометчивый,
Что уже не знал - куда идти, зачем идти…
Что никто не рассказал, не скажет, ибо - нечего…
Некому сказать ему простое "Не грусти…"
16.
Мне в этой жизни нужно только 80 тонн пива, 2 кг судьбы и 50 кг тебя.
17. МНОГОКАЛОРИЙНЫЙ ДЫМ
Из этого окошка десять лет назад
Улетели мои попугаи,
Замкнутые птицы…
А на соседнем балконе и тогда
Стоял этот бородатый мужчина,
Курил те же дешёвые папиросы.
Только тогда он выглядел
Моложе лет на тридцать.
И ту девушке я не раз видел
В том же платье,
На том же балконе…
Одни, одни лица выходят
На одни балконы,
Спичечные коробки,
Подвешенные к стене!
Я тоже среди них, среди них,
Среди них…
Я наблюдаю, как они меняются,
Курят, стареют.
Они наблюдают, как я меняюсь,
Курю, старею.
18.
Если я когда-нибудь умру… -
Потушите свет - одну минуту,
Во всём городе… Ведь это - чудо:
Умер я, бессмертный!.. А потом
Никогда обо мне не вспоминайте,
Не произносите моего имени,
Ни одна буква
Не должна напоминать
Обо мне.
И не надо чёрно-белые знамёна
Выращивать на розовом ветру!
Если я когда-нибудь умру…
19. ТУЗЕМЦЫ ПАМЯТИ
И лучше б не знать мне о том,
Что было со мною вчера!..
Гремучие руки костра
Точили ночной бурелом.
И тени бесхозных плащей
Сновали. Саднили глаза.
И клоун - для всех и ничей -
Ловил рукавом голоса.
Для старых детей нет дорог.
Бульвар откровенно бесстыж.
И радуга лестницы - лишь
Безвкусный слоёный пирог.
Сбежавший из церкви звонарь,
За маской скрывая испуг
И пряча свой пульс под сюртук,
Пытался залезть на фонарь.
Беглец - как ночной скалолаз -
Почти что справлял торжество.
Из неба смотрел на него
Слепой перевёрнутый глаз.
20. СОБУТЫЛЬНИЦА
И кто-то меня проклинал,
А кто-то меня похвалил.
И тот, и другой трибунал
Я вынес. Я выжил. Забыл.
И некие девушки там
Стихам признавались в любви
Навечно: не мне, стихам!
Merci и на том, визави!
Я вряд ли когда-то умру -
Подумалось мне между тем…
Рассыпался по столу жем-
Чуг чей-то, и - на пол, в нору.
Я луч на снежки раскрошил.
Я вряд ли когда-то умру.
А кто-то смешной предложил:
"Давай автостопом в Перу!"
Улыбку в ответ отвинтил
От цвета индиго лица
И в стенах стаканов-кадил
Увидел того беглеца.
И понzл тогда: никогда
Из логова не убегу!
В Перу автостопом - о да! -
Хочу, но уже не могу.
Отсюда ни шагу теперь -
На родине мне умирать.
Умею я только, поверь,
Лишь жажду вином утолять.
Случайною жизнью - в запой!
А ты здесь сидишь просто так!
Моя очевидица! Враг!
Случайны - все годы с тобой!
Меня приласкай утюгом,
Короной меня обними
И слёзы слижи языком…
Мы всё равно будем детьми!
Нам взрослыми стать не дано.
Авось, никогда не умрём!
На небе - дожди и темно,
Двоящихся молний разлом.
Забудь все слова, всё, что я
Вчера произнёс! Всё забудь!
Страшна мне моя колея.
Мне лучше б не знать эту жуть.
Пусть каждый, кто видел воочию
Тебя и меня этой ночью,
Отныне окажется нем!
Но утро: тринадцать утра!
Я знаю немного совсем
О том, что случилось вчера.
21.
Я пробухал четыре века.
Я не похож на человека.
22.
Ну, зачем же вы спаиваете мою Светлую? Если что-то с ней произойдет, я убью всех директоров магазинов, где продаётся алкоголизм! Я расстреляю всех в Одессе продавцов алкоголя!
23. ОСЕЧКА
Где все становятся своими
И забываешь своё имя -
Я вижу много перспектив,
Я слышу дружеский призыв.
Где так легко забыть осечку,
Восполнить радостей утечку -
Моих спасителей: гурьба.
Их много и у них гульба.
Где можно слушать небылицы,
Забыв о ждущих нас больницах -
Я подарю последний цент.
Я пьян. Я гордый декадент.
Я всё отдам за эти сказки…
Мне непривычны мои маски…
Я всё отдам, что позади,
За продолжение пути.
Мне нравятся твои рассказы.
Я слышал все их по три раза.
Но мне приятно забывать
Их, чтобы слушать их опять…
Убей меня своей осечкой
И в шутку подари колечко…
Мой пульс - сто тридцать мегагерц.
В своей игре я снова ферзь.
Но вот: разлиты на пол вина,
Раздроблен коридор кувшина,
И я разбужен: голоса.
Меня спасли на два часы.
Я вижу - лица всех напрасны.
Их сновидения прекрасны.
И все "спасители" мои
Давно уже в небытии.
Отгородившись тупиками
И растолкав шутов руками -
Я покидаю наконец
Таверну эту. Я - беглец.
И все становятся чужими.
Я вспоминаю своё имя
И вижу зёвы гильотин…
Я трезв опять и я один.
24.
Где-то вдали Город.
Где-то вдали уличные огни.
Где-то вдали Праздник.
Где-то вдали фейерверк.
Над центром висит громадный колпак
Электрического сияния.
Нам - не нужно.
Мы сами светлы.
Все мои старые знакомые,
Жители тёмного здания,
На клич огненного неба
Выбегают на свои балконы:
Бесподобна ночь!
Все - глядят вдаль, ввысь, вглубь, где
Трещат, взрываются крошечными звёздочками
Металлические ракеты…
Все - радуются, все - кричат
Хоровое нестройное Ура!
Все - глаз не сводят,
Все - подсчитывают, за сколько секунд
Грохот пламени долетает…
И сколько весит огонь…
Ведь Город далеко, а
Здесь отключили электричество.
25. ВЕС ОГНЯ
Иронизируя, свыкнувшись,
Мечтая умереть от рака лёгких,
Говоря о том,
Что не будешь никем ни для кого,
Садясь на мой табурет и
Рисуя граффити дымом
На телеэкране,
Знаешь ли ты,
Как нужна мне?
Собери искры в графин.
Взвесь огонь.
Он весит ровно столько, сколько
Бортовой журнал моих тревог.
Я принёс тебе вина.
Много.
Мечтая умереть от рака лёгких -
Чем ближе к мечте, тем нежнее со мной -
Говорила ты бы мне об этом,
Если бы знала,
Как нужна мне?
Умереть - исполнить свою карму.
Будущее знаю - ещё года три бродяжничества, и - Навий Свет.
Но вот ты выпила вино
И уже
Не говоришь о страшном и смеёшься…
На самом ли деле
Тебе так смешно?
Молча мечтая умереть от рака лёгких,
Догадываешься ли ты,
Как необходима мне?
Знаешь ли, что я не сумею подарить тебя
Кладбищу?
26. МАНИЯ СМЕРТИ
Разбитые коляски без детей…
Последний вздох всегда настороже…
И самой популярной пищей стал шалфей,
Таблетки и целебные дрожже…
Здесь слово "смерть" нельзя произносить…
Ни шёпотом, ни молча - не должна!
Ты скажешь: "Сме…" Я крикну: "Цыть!"
Случайно скажешь - тут как тут: Она…
На клич нечаяный - по рёбрам стен,
По мхам, в которых вязнут клювы птиц,
Всем сердцем ожидая перемен,
Придёт: Она - из высохших гробниц!
Чтоб роль свою исполнить. Никогда
По имени Её не называй!..
Пока что жизнь выигрывала, да,
Но - хрупок и бесперспективен рай…
За полнолунье… Потерять - легко.
Терять не тяжело, а страшно… Но
Придёт Она в изодранном трико
И всем тогда нам будет суждено…
Как в метрополитене - ты представь! -
Летят по водосточным желобам
Дожди и хвоя, жёлуди и ржавь…
Но только мимо всех оконных рам…
Покрылся кактус паутиной… Так.
И водосточная труба горит,
Как градусник, а может, как маяк,
И трепещит от ветра селенит…
Здесь слово "смерть" нельзя произносить…
Ни шёпотом, ни молча - не должна!
Ты скажешь: "Сме…" Я крикну: "Цыть!"
Здесь слово "смерть" нельзя произносить…
Случайно скажешь и - придёт Она…
27.
Расстреляю всех старушек, которые сидят и сбывают табак.
28.
(её слова)
Перестань. Я пока что жива и красива.
Переплёт наших аур не стёрся до дыр.
Две гитары несёт по Реке молчаливо,
И разбрызгал росу на их струны сатир.
Перестань посылать мне свои биотоки,
Сожалея о пепле заглавной мечты.
Не хочу понимать эти страшные строки,
Что и нам, самым поздним и добрым - кранты.
И я знаю всё это, но слушать повторно…
Оглушу себя взрывом воздушных шаров!
И пускай я кажусь тебе несколько вздорной…
Но сейчас мне так больно от всяческих слов.
Не глупи. Не любила бы, не было больно б!..-
Слышишь? Так бы на нет и сошла, без тревог!..
И у солнышка опухоль есть - ей привольно
В небесах - словно дрожжи: питает пирог.
Не рисуй мне ветвями свои предложенья.
Нам обоим пора бы к Святому Врачу.
Ну зачем ты спешишь признавать пораженье?
Есть и я. Не признаю разгром. Не хочу!
Раскалённые стелы летят в атмосферу,
Обжигая дорожные знаки… А там
Мы - в серцах проклинаем бессмертную веру
И завидуем искренно старым волкам…
Ты хотел бы метаться со мной по Вселенной,
Продлевая наш выход на тысячи лет?
Перестань. Идеальное счастье мгновенно
И в веках остаётся его свежий след!
(Бесконечное счастье, бесценное прежде,
Обесценено скоростью света? Смешно!)
Очень хочется скинуть стальные одежды,
Только мне это просто, тебе - не дано.
И, себе удивляясь, смеяться до смерти,
Этой милой крамолой себя зарядив,
Всем подряд говоря: "Мне не плохо! Поверьте!" -
А тебе: "Поживём хоть немного, мой миф?"
И распутица - в клавиатуре асфальтов.
Эти стороны света...- их пять или шесть.
Трое цвергов тройное обратное сальто
Совершили - и вот их не три, а не счесть.
Умер Бог. Да, тот самый - Великий и Грозный!
Сожалеем. Скорбим. Он нам нужен бывал!
Безвозвратно. Бессмысленно. Сумрачно. Поздно.
С электрических вышек - мираж покрывал!
Перестань!..
Он болтает о смыслосожженьи,
И потопу не жмёт руку он. Он угрюм.
Взгромоздились все чувства и все ощущенья
На него, и не знает, где правда, где шум.
Эти буквы из стен развалившихся зданий…
Эти просьбы из складок угрюмого дыма…
Он уже собирает в дорогу свой ранец…
Он поверить не может, что всё исправимо…
29. СТИХ ПО ИМЕНИ ПАРАДИГМА
Оказалось,
Ты мечтаешь не только о смерти.
Ещё тебе хотелось бы
Очутиться в катакомбах.
А ещё ты мечтаешь
У входа в церковь раздавать конфеты
Тем детям, которые совсем ничего не читали
И всё равно знают
О боли.
Ты мечтаешь повести где-то подобранных котят
В городской цирк,
А позже собирать со своего пальто,
Словно украшения,
Кошачью шерсть
И складывать в карман.
Ты мечтаешь петь на флейте.
Ты мечтаешь возвратиться на Родину
И вернуть друзей, первоклашек-собутыльников,
Незаконно обиженных
На твоё сумасбродство.
Ты мечтаешь о том,
Чтобы никто не умирал, чтобы мир стал "лучше",
Хотя и не знаешь,
Что такое хорошо.
И ты бы хотела - до изнеможения - чтобы тебе подарили
Охапку
Улыбчивых ромашек.
А ещё ты мечтаешь выпить
Пива
Живого сейчас.
И живого пива тебе хочется
Гораздо больше,
Чем смерти.
30. ВСЕГО-НАВСЕГО
Килограммами пенсионеры
Кокаин продают нагло столь…
Наваждение или афера?
На пакетах написано "СОЛЬ".
В Горсаду, в ожидании ночи…
Вместо соли любой бутерброд
Засевать кокаином… Не хочешь?
А для этого надо знать код.
Нам не надо… Без помощи чьей-то
Мы и так - неизменно пьяны.
Я хочу подарить тебе флейту -
Заменитель вина и весны.
Весь Горсад окружают больницы,
А фонтан - как манеж для детей.
В Горсаду сорок тысяча птиц и
Сто четыреста восемь людей.
Чёрт возьми! Через центр трущобный,
Где отнюдь не бывает темно,
Под сиянием ламп психотропных,
Омывающих все казино,
Обливаясь тревогой и тушью,
Все кварталы пройдя наугад,
Ты нашла меня в этом заглушье,
Чтобы просто поверить в мой взгляд.
Но меня прожигает догадка
И серьёзен мой взгляд в эту ночь:
Я влюблён в воплощенье упадка -
Захолустья российского дочь.
Неужели ты здесь для того, чтоб со мною?
Неужели ты здесь за меня и всех против?
Для того лишь пришла, чтоб назваться весною?
Показать мне, как можно всерьёз сумасбродить?
Неужели для этого только - сквозь броды,
Обходя стрёмно рот-кошелёк вышибалы?
Для того лишь, чтоб вызвать меня в переходы -
На дуэль с перекрёстком, от зарева алым?
Чтобы передо мною явиться нежданно,
Заглянуть в беспокойные залежи лени,
Взять за руку, поднять, обходя шарлатанов,
И уйти в те места, где уже нет сомнений?
В те места, где не слышно воюющих женщин,
Там, где больше уюта, а прихотей меньше,
Где не нужно уже пресмыкаться в борьбе?
Где всё ясно и счастье давно на прицеле,
Где давно уже всё по местам?.. Неужели
Ты для этого здесь?.. Доверяюсь тебе!
31. ПЕРСТЕНЬ-ПРОРУБЬ
Какие короткие ночи! Для нежных.
Забывчивый магнитофон под кроватью
Сигнально хрипит о любви неизбежной,
А ты смущена, и лицо - за тетрадью.
Я знаю звучащую песню дословно.
В ней тесно от слов, и у нас будет тесно…
Пока что ты дышишь просторно и ровно -
Слова этой песни тебе не известны…
Динамик, конечно же, скажет, что ночи
Даны не для чтенья огня в сигаретах…
Но с каждым аккордом путь ночи короче,
И что мы сумеем успеть до рассвета?
Успеем увидеть, как ястреб влетает
В открытую форточку тесной квартиры
И мчится по комнате, будто вся стая,
Надеясь найти здесь какой-нибудь клирос.
И вздох ястребиный ошпарит картечью,
Когда не увидит в тетради ни звука,
Ни слова, ни строчки на птичьем наречьи,
И бурая птица забьётся в мой угол…
Как можно в подобные ночи смущаться?!.
Как можно терять это время на прозу?!.
Мне жаль, что останется знойность пульсаций
Тебе - недоступной, повсюдной угрозой…
Я юность свою опрокинул на книги
И продал здоровье читателям ложным…
Когда-то и ты проклянёшь эти миги
И всласть пожалеешь, что мы осторожны!..
И ночи короче по нашей причине.
Виновен не ястреб, уснувший на люстре.
Он стал из-за этого розово-синим,
Уже не мечтая о супе из устриц…
Но мы терпеливы, буквально негласны…
Любовь незамеченной нами осталась
И - с мёртвыми небо дружить отказалось.
И нам не-любить в этом мире - удобно.
Мы знаем уже, что такое "опасно",
И верим, что больше любить не способны.
32. БЕЗДОМНИКИ
Завтра мы уйдём из дома.
Завтра утром мы - крестом
Подметём все ветродромы…
Завтра мы найдём свой дом.
Это нам поможет. Правда!
Лужи старят нас, и что?
Завтра мы, как психонавты,
Золотистые пальто -
Две железные ракеты -
На себя наденем вдруг,
И вокруг своей планеты
Совершим победный круг.
И в пространстве громодрома
Будем жить - теперь вдвоём.
В дебрях садобурелома
Халабуду мы займём.
(Чёрный пепел сыпал, капал
Из моргающих небес.
Пепел сыпал, падал на пол…
Что горело? Небий лес…)
То, что мы всю жизнь желали,
Только сделать не могли -
Обойти весь мир, все дали -
Мы начнём теперь, с Земли!..
Но пока мы живы - кто мы?
Через месяц мы умрём…
Мы зато нашли обломок
Наших древних снов и дрём,
Встретив витязей великих
И услышав волчий вой,
В поле алой земляники
Окунувшись с головой…
Мы, конечно, не успеем,
Побывать во всех мирах.
С каждой ночью всё слабее
Плоть и всё сильнее - страх…
В нас влюбилась carcinoma.
Сами же пошли на слом!
Завтра мы уйдём из дома…
Не был домом этот дом.
33. АЛКОЛОГИЗМ
Хорошо. Пусть так.
Моя комната не вмещает двух, особенно говорящих.
Нам нужно усыхать.
Я знал, какой номер будет у последнего трамвая,
На который ты опаздала.
Когда ты решила опоздать, занявшись изучением новой луны,
Что ты задумала?
Нас обещали пригласить на День Алкоголикоф
И никто не зовёт.
Кто-то пытался поцеловать меня,
И не попал в губы.
С позавчерашненочья
Я до сих пор пьян.
Купи мне такого же яда.
Купи мне в ларьке неизбежность.
Любезно улыбнётся тебе безрукий продавец.
Я тоже - самой медленной смертью…
Я буду догонять тебя.
Давай умирать вместе!
Да, мы можем просидеть всю ночь
В этих треснувших креслах
И смотреть друг на друга.
Тебе не следует
Покидать эту тесную комнату.
Давай умирать вместе.
34. ПЯТНАДЦАТЬ ЧАСОВ ВБЛИЗИ
Руки делали массаж спичечному коробку.
Спички не горели.
Спички выстроились в хоровод.
Никогда не светало
Так рано.
В эту минуту мы курили,
И умирающей сигарете было страшно
Сгореть.
Мы кипятили воду в гитаре.
Проклятый колодец чайника не слушался, не кипел.
В этом коварном табаке
Были законсервированы
Некоторые интересные мысли.
В эту минуту
Даже Солнышку
Было наплевать на нас.
Это был рассвет.
В это же мгновение где-то Дворник
Подметал крышу древнего дома.
____
19 мая - август 2002