КРУГОВРАЩЕНИЕ
Литература – это не просто собрание книг, не просто фамилии различных авторов. Это ещё огромный мир человеческих жизней, мир их чувств, надежд и стремлений.
Это также история развития общества.
Говорить о литературе можно долго и много. Это попросту неисчерпаемая тема. И она никогда не наскучит. Однако, тут надо сделать небольшую оговорку. Не всякая книга может стать литературой. Только по-настоящему хорошая, умная книга, несущая большую идею, может заслужить такое название. Всё остальное – чтиво!
Невольно встаёт вопрос: как отличить хорошую книгу от подделки, от суррогата?
Самым верным ценителем конечно же является время. Только книга, сумевшая пройти такое испытание, может считаться подлинно художественной.
Можно пойти в книжный магазин и узнать, какие книги пользуются наибольшим спросом. Это будут бестселлеры. Но раскупаемая книга ещё не самая лучшая. Ведь книги, порой, как и одежда, подвержены влиянию моды. Продавцы могут раскрутить ту или иную вещь в нужную для них сторону: одну книгу сделать популярной, а другую – нет. Это может быть и приглашение в магазин автора, и раздача автографов, и, даже, снижение цены. Можно сделать рекламу книге по телевидению и радио. В общем, сделать книгу «хорошей» способов много.
Более верный способ в оценке качества книги – это отзыв о ней авторитетного критика. Но критик ведь тоже человек и ему свойственно ошибаться. Даже Белинский не всегда был справедлив в оценке творчества своих современников.
Можно сравнить мнения нескольких критиков. Если большинство из них имеют одинаковое мнение, то и нам, читателям, необходимо с ним согласиться. Но самое лучшее, это взять книгу и самому начать чтение. При этом не надо делать скоропалительных выводов. Ведь есть книги, в которые нужно вчитаться и лишь тогда почувствовать их прелесть. Так было у меня с романом Мухтара Ауэзова «Абай». Правда, есть книги, чьё качество не вызывает никакого сомнения. Это, конечно же, классика и книги признанных авторов. Но человек так устроен, что и классические авторы нравятся ему не все. «Новенькую посредственность больше ценят чем знаменитость» ещё в семнадцатом веке подметил испанский философ Грасиан-и-Моралес Бальтасар (1601-1658).
Иными словами, читатель должен всегда искать своего автора. Скорее всего, это будет не один и не два, а большая группа писателей. И это очень хорошо. Хотя и существует пословица «На вкус и цвет товарища нет», но если бы она была абсолютно права, то искусства не было бы вообще!
Но давайте немного поговорим о работе критика.
Конечно, один человек не в состоянии дать оценку всем выходящим у нас книгам. Есть авторы, которые работают только со строго определёнными писателями, есть те, кто делает беглый обзор книг, вышедших за месяц, за квартал и т.д.
А как же он оценивает содержание книги? Я буду говорить только о внимательных, добросовестных критиках.
Тут возможны два варианта: либо рассматривать книгу только по принципу нравится-не нравится. хорошая-плохая; либо с точки зрения её полезности. Да, бывают книги слабые по мастерству, но очень нужные по содержанию. Такие книги также надо читать. К ним, например, относится роман М.Горького «Мать». Написана она мастерски, но есть некоторые слабые места. Это отмечал в своё время ещё В.Ленин. Но сама по себе книга и сейчас читается с большим интересом, захватывает! А представьте себе, какой успех она имела в своё время. Особенно для молодых людей, помогая им разобраться в сложной политической обстановке того времени. Роман Н.Чернышевского «Что делать?» сейчас тоже не полностью удовлетворяет требовательного читателя. Но в своё время она была настольной книгой для революционеров-народников. Да и более позднее поколение революционеров читали её с интересом.
А есть книги, которые не вызывают никаких нареканий. Они написаны большими авторами и составляют золотой фонд культуры. Нужно ли им вмешательство критика?
Безусловно. Но здесь его работа состоит не в выискивании недостатков. Критик обязан показать читателю то, чем эта книга заслужила свою высокую оценку, в чём её достоинства. Критик может говорить только о стиле данного автора; либо о раскрытии характера героев; либо о мастерстве композиции. Можно рассматривать мастерство автора в создании городского или сельского пейзажа, в построении интриги, речи героев, да мало ли что ещё можно рассматривать в стоящем произведении!
Но для чего делается такой детальный разбор?
Конечно же, для начинающих авторов и любознательных читателей. Читателям подобный разбор помогает развивать хороший вкус, а для писателей – это прекрасная школа мастерства.
А вот сейчас мне хотелось бы поговорить вот о чём.
В наше время выходит много книг поэтов серебряного века и книг о серебряном веке. В некоторых работах серебряный век сравнивается даже с эпохой Возрождения: в своё время поэзия символистов вызывала большой интерес у читателей. Нельзя сказать, что такую поэзию приняли все, сразу и безоговорочно. Но постепенно она приобрела своих поклонников и подражателей.
Конечно, всякую книгу необходимо рассматривать только в связи с породившим её временем. Это может дать ответы на многие вопросы. И, прежде всего, почему она появилась именно в это время, а не раньше и не позже?
Серебряный век принято считать с конца 1890 и до 1910гг.Что это было за время в России? Конец Х1Х века характеризуется усилением противоречий между буржуазией и рабочим классом. После выступления народников, начинается эпоха марксизма, т.е. период научного осмысления развития общества. Совсем недавно было отменено крепостное право. Но народ остался также бесправен: за свою свободу и землю необходимо было платить. Крестьяне денег не имели, они вынуждены были идти на заработки в город. Создаётся орган местного самоуправления – земство. На арену политической жизни взамен крестьянства выходит рабочий, пролетариат. Земство начинает создавать школы, больницы и т.д. Появляется в связи с этим и новый читатель. Одно это уже накладывало на писателей особую ответственность за свой труд. Время властно требовало отражать жизнь народа, разрешать сложные вопросы, встающие перед ним и всей страной. Необходим был новый подход к содержанию и форме литературных произведений.Россия жила в ожидании коренных изменений во всех областях жизни, но они не происходили. Плеханов писал тогда: « …народничество упало, увлекая в своём падении и неразрывно связанную с ним интеллигенцию».
Экономическое положение страны в то время также оставалось очень тяжёлым. Происходило массовое обезземеливание крестьян. Сейчас порой говорят, что вот де в то время были излишки хлеба, который Россия вывозила за границу. Вывозить-то вывозила, но не от избытка. Неурожай, а с ним и голод, следовали чуть ли не год за годом. Вот тогдашняя статистика, помещённая в газете А.Суворина «Новое время» за 13 ноября 1891г.:
1880 – неурожай,1881 – 1884 – неурожай,1885 –неурожай-саранча,1886 –неурожай, почти голод,1887 – травы хороши. Рожь пропала, яровые ниже среднего.1888 – тоже. Раздавали продовольствие.1889 – травы плохие. Рожь пропала, яровые ниже среднего..1890 – урожай хлеба и трав плохой.1891 – полный неурожай всего.
Толстой, Чехов и другие передовые люди принимали активное участие в борьбе с голодом. Царское правительство, боясь крестьянских волнений, разрешило выход из общины. Столыпин, пытаясь бороться с голодом, привлекает безземельных и малоземельных крестьян на свободные земли в Сибирь. И т.д. и т.п…
И вот в таких ужасных условиях началось движение за коренное обновление литературы.
Конечно, у литераторов своё отношение ко времени. И они не виноваты в том, что некоторые современные литературоведы обижаются на невнимание к ним читателей. Уже в то время читатели были разные. Одни искали в литературе только развлечения, ухода в прекрасный мир фантазии. Как герой романа Ф.Достоевского «Белые ночи», они ждали от литературы показа того, чего в реальной жизни не было и быть не могло. Они хотели уйти от современности и её проблем, хотели забыться хоть на короткое время. Литература для таких читателей становилась неким наркотиком.
Поэты безусловно не могли этого не чувствовать. Я не стану утверждать, что поэты сознательно откликались на требования читателей, хотя таковые были, вспомните творчество И.Северянина. Но большинство авторов серебряного века писали подобные произведения потому, что этого требовала их душа, их талант, «фантазия убийственная вещь, когда для неё нет выхода в реальное событие!» (Петров-Водкин).
Само явление – символизм – родилось во Франции в конце Х1Х века и в России он появился уже в начале ХХ века.
Какие задачи ставили перед собой представители нового литературного направления?
Прежде всего, они хотели обновить литературный язык. Почему именно язык? В этой связи необходимо вспомнить, что язык поэзии всегда отличался от языка разговорного. И это вполне понятно. Ведь поэт не просто говорит о чём-то вообще, а говорит о вещах значимых красивых. Следовательно и слова у него должны быть значительными, красивыми, запоминающимися. Таким образом, язык поэзии всегда представлял собой выжимку, отбор из языка повседневности. Он как бы сосуществовал параллельно с языком разговорным. Поэты порой создавали недостающие им выражения, словосочетания, слова, которые со временем входили в основной состав языка. Но время постоянно выдвигало новые темы перед литературой, а это требовало новых слов для их выражения. Иными словами, поэтический язык не был раз и навсегда дан писателям: он постоянно развивался, расширялся.
Пушкин в свои стихи вводил такие сюжеты, которые до него в поэзии были недопустимы. И он извинялся перед читателями за так называемые «прозаизмы». Постепенно появление прозаизмов – описание повседневного быта, окружающей обстановки – становилось нормой. В поэзию стали входить слова и выражения из языка различных слоёв общества что, конечно же, оживляло стихи, делало поэзию близкой к жизни общества.
Нужно сказать, что к концу Х1Х века поэты словно бы разучились писать. Их язык утратил красоту, яркость, музыкальность. Новое поколение авторов решило вернуть поэзии все её утраченные позиции. Но при этом они впали в иную крайность: они полностью игнорировали содержание. Достаточно почитать мнение М.Цветаевой о сюжетах стихов современных ей авторов. В самом начале она говорит о М.Волошине:
«У меня нет его первой книги, но помню, что где ни раскроешь, везде Париж. Редкая страница нас не обдаст иносказанным. Первая книга его, на добрую половину чужестранная. В этом он сходится с большинством довоенных поэтов: Бальмонт – заморье, Брюсов – всё истории, кроме русской, ранний Блок – Незнакомка, запад; Золото в лазури Белого – готика и романтика. И позже: Гумилёв – Африка, Кузмин – Франция, даже первая Ахматова, Ахматова первой книжки, если упоминает Россию, то как гостья – из страны Любви, которая в России тоже экзотика».
Такое признание говорит о многом! Тем более, что Цветаева
была современницей этих авторов и ни в каких литературных кружках не состояла.
Кого из читателей, если не считать отдельных гурманов, могла привлечь к себе подобная литература?
Тут и обижаться на невнимание читателей нельзя. В России было слишком много своих неразрешимых проблем, чтобы ещё заниматься зарубежными. Конечно же, подобная литература не могла рассчитывать на длительное существование. Это была литература, без будущего. Такой путь развития искусства вёл в тупик. И тупик настал очень скоро.
Нужно сказать, что многие авторы переходили из одного кружка поэтов в другой, а многие писали, не входя ни в какие кружки. Так, например, творил Ходасевич, Кузмин и некоторые другие. Есенин сначала был членом кружка новокрестьянских поэтов, потом примкнул к имажинистам,
но позже он твёрдо стал на путь реализма.
А жизнь, между тем, не стояла на месте. В России совершались большие политические события. Приближалась, а потом и совершилась первая революция 1905 г. Разве могло такое событие, всколыхнувшее всю Россию, оставить в стороне писателей? На это событие откликнулся Бальмонт циклом стихотворений «Песни мстителя». Они даже были напечатаны в большевистской газете «Правда». Что могли сказать об этом противники советской власти в наши дни? Только одно: слабые стихи!
Приведу в качестве примера стихотворение «Наш царь»:
Наш царь – Мукден, наш царь – Цусима,
Наш царь – кровавое пятно,
Зловонье пороха и дыма,
В котором разуму темно.
Наш царь – убожество слепое,
Тюрьма и кнут, под суд, расстрел,
Царь-висельник, тем низкий вдвое,
Что обещал, но дать не смел.
Он трус, он чувствует с запинкой,
Но будет, час расплаты ждёт.
Кто начал царствовать Ходынкой,
Тот кончит, встав на эшафот.
Вдумайтесь в приведённые строки. Это писал не поверхностный наблюдатель, а человек глубоко мыслящий, человек умеющий делать серьёзные выводы из всего виденного. Такой же точки зрения придерживались и многие другие передовые люди в России. Взгляните на рисунки В.А.Серова «Салдатушки, бравы ребятушки». Кто назвал царя «кровавым»? – НАРОД!
Можно ли было в такое сложное время требовать от читателей внимания к новым веяниям в литературе? Сожалеть об этом могут лишь наивные люди, не понимающие всей серьёзности
происходивших событий или сознательный исказитель истории. Ведь говорили же недавно по телевидению, что вышла книга, автор которой прямо заявляет, будто фашизм был побеждён Америкой.
А теперь давайте поговорим о том, как понимали слово «символизм» сами поэты.
Я уже упоминал то, что символизм зародился во Франции. Казалось бы, он и в России должен был иметь то же значение. Во Франции символисты считали свойственную поэзии метафоричность, иносказательность, звукопись – образно-символическим откровением истины. Уже само это определение трудно поддаётся конкретизации, а тем более применению на практике.
Интересно и то, что модернисты запада никогда не распространяли принципы литературы на быт самих литераторов.
В России понятие символизма было совершенно иным.
Здесь каждый автор толковал его по-своему. Общей точки зрения не было. В большинстве своём это туманные рассуждения о связи их искусства с религией, с подсознанием и т.д. Например, А.Белый писал:
«Характерной чертой символизма в искусстве является стремление воспользоваться образом действительности как средством передачи переживаемого содержания сознания.»
Вяч.Иванов писал несколько иначе: «Символы-переживания забытого и утерянного достоинства народной души».
Вроде бы определяют поэты одно и то же понятие, а слова и выражения выбирают разные, очень вычурные и маловразумительные. Возможны ли другие определения этого термина?
А.Белый насчитывал 23 понимания символа.
Уже одно это говорит о не одинаковом толковании самого направления в литературе. Уж коли так много значений у термина, значит, либо сам термин выбран неверно, либо все толкования ошибочны. Ведь если принять многочисленные толкования, то как же им следовать?
В то же время термин «реализм» имеет чёткое, не двусмысленное определение: «Типичные характеры в типичных обстоятельствах». Это и понятно и коротко.
Нужно отметить и тот факт, что наряду с символизмом на роль обновителей литературы претендовали и другие литературные объединения: акмеисты (адамисты), имажинисты, футуристы. Это только наиболее крупные группировки. Были и другие – новокрестьянские поэты, ничевоки, эгофутуристы, заумники и др. Сами названия ничего не говорят непосвящённому читателю.
Свои взгляды на литературу и её будущее модернисты выражали в манифестах. Понятно, что всякая декларация того, как и о чём писать, неизбежно загоняет любого автора в определённые рамки. В таких условиях не может быть никакого разговора о свободе творчества. Кроме того, почти все группировки отвергали творческое наследие русской литературы Х1Х века во главе с Пушкиным. («Сбросить Пушкина с парохода современности»).
Уже одно это не могло не насторожить опытного читателя. Неужели же писатели прошлого не сделали ничего настолько ценного, достойного продолжения, дальнейшего развития?
Огульное отрицание прошлого опыта ЦЕЛИКОМ – никогда не приводило к положительным результатам.Мало того, новые авторы всячески выступали против писателей-реалистов.
И это тоже не говорит в их пользу. Ведь в числе реалистов были: лауреат премии Пушкина и будущий нобелевский лауреат – И.Бунин; лауреат премии Пушкина – А.Чехов; А.Куприн; В.Короленко; родоначальник социалистического реализма М.Горький и др. Не считаться с ними – невозможно. Эти люди к тому времени уже завоевали большое признание читателей своими трудами, а новым авторам это ещё предстояло сделать…
«В искусстве есть закон для художника: что не для тебя – то никому не нужно. Если твоя работа не совершенствует тебя – другого она бессильна усовершенствовать, а иной социальной задачи, как улучшение человеческого вида, и нет…» (К.Петров-Водкин)